Бета-тестер постапокалипсиса

Бета-тестер постапокалипсиса

Я шёл по тщательно выметенному тротуару мимо закрытых ресторанов и бутиков. Они больше никогда не откроются перед посетителями. Людям теперь не до шумных посиделок и не до покупок. Они забыли, что такое праздники, они просто хотят спастись.

 Несколько лет назад астрономы огорошили мир сообщением что конец света всё-таки наступит. Вопреки их скрупулёзным подсчётам и логическим выкладкам через солнечную систему должно пройти космическое тело, состоящее из сверхплотной материи. Как только журналисты не измывались над названием. Чёрная дыра, Всадник апокалипсиса, Нибиру, но факт оставался фактом, нам всем оставалось жить считаные десятилетия. И теперь после долгих дебатов, пары небольших войн и целого букета бунтов и революций объединённое человечество в срочном порядке строило флот спасения, судорожно хватаясь за соломинку.

Мысль о кораблях заставила поднять глаза к небу, и взгляд зацепился за два ярких росчерка: Суборбитальник, стартовавший с городского аэропорта и уходил свечкой вверх. Навстречу ему шёл другой, буквально падая с орбиты по тщательно выверенной траектории. Небо было изрезано инверсионными следами самолётов и шаттлов. Ионные двигатели толкали крылатые машины не хуже допотопных, работавших на жидком топливе, последние из которых можно теперь увидеть только в музеях. Да и бесполезны они — керосина все одно нет. Человечество сожрало весь запас нефти и газа на Матушке Земле. Для промышленности углеводороды теперь танкерами таскали с газовых гигантов, так как всё возрастающие потребности не могла обеспечить ни шумная программа приёма вторсырья, ни синтез из атмосферного углекислого газа. Шутка ли, сорок миллиардов человек.

Впереди противно пиликнуло, и я посмотрел перед собой. Служебный автоматический уборщик предупреждал меня о своём присутствии на моём пути. Я, погружённый в мысли, чуть не наскочил на него. Трудолюбивая машинка. Конечно, создатели не наделили его искусственным интеллектом, таким как у тех же суборбитальников или, к примеру, автомобилей, но он кое-что умел.

Писк уборщика отвлёк меня от тягостных мыслей. Я стиснул визитку, выданную при недавнем собеседовании, и ускорил шаг. Тем более что придётся обходить центральную площадь, примыкающую к резиденции правительства. Оттуда доносился рёв толпы, осаждающей мэрию. Усиленный аппаратурой голос призывал соблюдать спокойствие. Толпа в ответ скандировала: Га-ран-тий! Га-Ран-Тий!

В глубине души я им даже сочувствовал и понимал их. Люди уже много лет жили в страхе. Не в абстрактном страхе смерти, а вполне конкретном, с чётко названной датой. А ведь кроме этого страха были ещё повышения налогов, массовые сокращения и все это на фоне роста цен. Цены только за последний год поднялись вчетверо, а на продукты и впятеро. Особенно подорожали унибрикеты для пищевых синтезаторов. Поговаривают, что скоро их будут выдавать по талонам, как лекарства и предметы первой необходимости.

Я миновал площадь и свернул на небольшую улочку, на которой, наоборот, было безлюдно. Только припаркованные электромобили холодно наблюдали своими многочисленными камерами за окружающим миром.

Голос из рупора, доносимый эхом, сорвался в истерику, а следом застрочил пулемёт. Видать, вразумить народ по-хорошему не получилось. В груди колыхнулась радость что успел проскочить, но сразу за ней пришло ощущение бессилия.

Спасти всех не получится. Понимая это, озверевшие толпы жгли тюрьмы вместе заключёнными, убивали бомжей. Они считали, что избавляются от конкурентов. Придурки. Лучше бы марки коллекционировали. Сильные мира сего, все одно возьмут с собой только тех, кого сочтут нужным.

 Нет. Я не хочу хаять власть. Население страны почти миллиард человек, и помочь каждому невозможно. Притом что по расчётам наша часть флота сможет взять только семьсот тысяч. Большинство лягут мёртвым грузом в криокапсулах, и лишь малая часть будет обеспечивать движение транспортников к спасению. К другой звезде, чередуя десятилетние вахты с криосном.

 А вот и невзрачное здание с табличкой «НИИ Кибернетики и биомеханики», цель моего визита. Закрытые щитами окна, бетонные блоки, перегораживающие подъезд к зданию, и охрана из спецсил национальной гвардии. Я насчитал человек пять с автоматическим оружием, стоящих за оградой из бронированного стеклопластика, это, не считая двух бронемашин способных перекрыть ворота, и огневых точек за мешками с песком. Наверняка где-то в глубине территории были расквартированы ещё бойцы, готовые подняться по тревоге в любой момент. Что сказать, в нынешней ситуации это стратегический объект.

Знаменитый научный центр. Именно там разрабатывают системы жизнеобеспечения для отечественных звездолётов и гелиоорбитальных систем. Здесь тестировали начинку для сверхсветовых крейсеров «Сибирь», «Варяг», «Юрий Гагарин», спроектировали экосистему для города на Церере и лунного «Надмосковья».

Моё приближение не осталось без внимания. Хмурый охранник подошёл нажал кнопку переговорника и бросил короткое «Да?». Я достал визитку и приложил к пластику. Охранник бросил на неё взгляд, подозвал товарища и указал на меня. «Проверь документы и проводи в семьсот третий».

Калитка открылась, и я шагнул через неё на территорию НИИ. Пикнула встроенная рамка детектора. У меня из рук взяли паспорт. Охранник сверил голограммку с моей физиономией, немного покрутил документ, а потом, беззвучно шевеля губами, прочитал фамилию и имя. Полная процедура предполагала ещё сверить сетчатку и отпечатки пальцев, но его, видимо, устроило, потому как он произнёс: «Пойдёмте», и направился к входу в здание.

Мы прошли большой светлый холл и длинные, гулкие коридоры. Лифт вопреки ожиданиям пошёл вниз, а не вверх. На седьмом оказались такие же пустые коридоры с одинаковыми стальными дверями. Наконец, мы дошли до нужной, такой же непримечательной, как и остальные.