Без названия

12

12.

Бармен, причесав пальцем седые усы, поспешил проводить доктора. Егор присел на койку, занятую девушкой и сочувствуя, спросил:
-Как ты?
-До свадьбы заживет, - отмахнулась блондинка, уже обычным голосом. Видимо эффект чудодейственного шарика был не долгим.
-Есть будешь? - кивнул на давно остывшую снедь, принесенную Барменом журналист.
-Неа, - щелкнула язычком Тень и с грустью выдохнула. - Давай спать? Завтра на стрельбы тебя отведу. Все таки, хотелось бы быть уверенной, что ты не испугаешься местной живности и не сорвешься. 
Егор кивнул. Уступил место девушке на койке, а сам лег на соседнюю. Тень стянула с плеч куртку, растегнула корсет, уложила его на старый деревянный ящик, служивший тумбой, и легла на кровать. Не разуваясь. А собственно зачем? Подушкой ей служил походный спальник, а одеялом - куртка. Просто и со вкусом.
Егор расслабился, растянувшись на скрипящей койке. Переживания дня моментом потянули его в пучину сна. Веки налились свинцом, и не силясь их больше держать открытыми, Егор провалился в бездну сна.

***

Тень открыла глаза. Её чуткий сон прервал оглашенный пьяный вой под окном. Она готова была поклясться, что кто-то орал её имя на всю округу. И причём очень настойчиво. Девушка подняла голову и прислушалась. Ну, точно!
-Тень, - орал мелодичный, но пьяный в хлам баритон. - Родная, выгляни в окно! Освети своим сияньем эту ночь! Тень! Тень!!!
Егор спал. Наверняка набрался за день впечатлений. Сейчас храпел на соседней койке, свернувшись калачиком. И даже вопли пьяни на улице он не слышал. Крепок сон.
-Тень!!!
-Да чтоб тебя..., - вскочила с кровати девушка и кинулась к окну.
Нос дернуло болью, но девушка сдержалась. Вдохнула, выдохнула. Сняла с окна лист металла, который ставился на все окна всех номеров во избежание последствий Выброса. Кстати, о Выбросе.... А был ли он? Обещали. 
Тень открыла окно, со скрипом оттянув створку. В комнату ворвалась ночная прохлада. Нос сразу защипало.
-Ай, - поморщилась девушка и вынула из ноздрей пропитавшиеся тампоны. Кровь остановилась. Хвала Гаутаме!
Выглянув в окно, Тень увидела стоящего под окнами Воробья. Собственно, кто же ещё мог орать в такое время на всю Зону?! Сталкер еле стоя на ногах, рыскал взглядом по окнам, а когда заметил сталкершу, расплылся в кривой улыбке. В свете его же налобного фонаря, блондинка разглядела его разукрашенную на все лады фиолетового рожу. Нос разбит, нижняя губа и правая бровь опухли, будто его пчелы покусали, за воровство "не правильного" мёда. И это называется "поучали"! Батя с Серым тоже хороши!
-Тень, милая, - ноги сталкера подкосились, и он упал на колени. - Прости меня! Я дурак! По делом мне! Пусть Зона меня сожрет, если вру!
- Да, девочка, прости его! - послышались подсказки у ящиков и импровизированного костра.
Тень пригляделась. Ну, так и есть - Батя и Серый. Пьяные в хлам, обнявшись, сыпали подсказки горе Ромео на все лады. Девушка усмехнулась.
- Милая, ск-кажи, я тебя сильно уд-дарил? - спотыкаясь о слова, пропищал баритон.
-Тебе, морда алкоголика, делать больше нечего? Ты меня за этим в..., - Тень вскинула руку с часами и зажгла подсветку. - ...в три утра разбудил? 
- Милая, - подполз поближе к окну на втором этаже Воробей. - Я пришёл сказать тебе, что я виноват! Прости меня! Ребята сказали, что я выбил тебе зубы....
- Идиот, они то тебе, смотрю, мозги последние выбили, да?
- Ну, откуда я знал.... Я же.... Я думал этот хмырь твой.... Ну, этот....
- Жених, - вздыхая повторил второй раз за вечер Серый.
- Во, во, - прибавил Воробей. - Во мне взыграла моя натура!
-Еврейская, - усмехнулась Тень.
- Зачем?! - изумился гитарист. Кстати, гитара снова болталась у него за спиной. И откуда только он их берет? - Прабабка у меня ц-цыганкой была.... А мама русская! Ты не думай...
-А папа? - облакотилась на подоконник девушка.
- А папа...козёл! - схватился за голову золой голос бара "Сто рентген".
Позади Воробья раздались смешки. Кажется, Батя упал от смеха с ящика. Тень прыснула от смеха.
- Любимая, я в знак нашего примерения, хочу спеть для тебя песню! - Воробей достал гитару, сел задницей на влажную от росы траву и тренькнул по струнам.

В юности боль забывается скоро,
Слёзы смахнув, ты смеёшься опять.
Время пройдёт, и всегда лишь такою
Буду тебя вспоминать.

Счастье короткое Бог нам отмерил,
Непостоянна людская душа,
Я ведь не зря в эту сказку не верил,
Слишком она хороша.

Как ты красива сегодня,
Нет в моём сердце ни боли, ни зла,
Как ты красива сегодня,
Как ты сегодня светла.

Даже пьяный в хлам, Воробей пел красиво и мелодично. Был у него такой дар - и он этим пользовался. Жаль, что такой талант пропадал в ЧЗО, а ведь мог бы блистать на подмостках лучших сцен по Всему бывшему Союзу. И на кой ляд его в Зону понесло?!
-Ты простишь меня? - зажав струны, посмотрел вверх сталкер с таким взглядом, ну, как у того кота из "Шрека".
Тень немного помучила его ожиданием ответа, а после потрогав кончик носа пальцем и ойкнув, сказала:
-Иди спать, придурок!
Прикрыв створку окна, девушка затаилась в темноте, все ещё глядя на сталкера, сидящего на холодной земле. Бедолага грустно вздохнув, повернулся к закадычной парочке сталкеров, сидящих у огня, и пожал плечами. Мол, не судьба! Мужчины поддержали парня выкриками типа "совсем бабы зажрались, таких орлов, как они трое, надо любить!" и так далее. А Воробей, встав с насиженного места и подойдя к костру, пристроился к ним. Он снова затянул эту песню. Её любимую, между прочим, песню!

Может быть время кого-то и лечит,
Только мне помощь его не нужна,
Ты возвращайся, а я каждый вечер
Буду тебя вспоминать.

Как ты красива сегодня,
Нет в моём сердце ни боли, ни зла,
Как ты красива сегодня,
Как ты сегодня светла.