Бездна вопросов для начинающего мага. Первая тетрадь.

ВОПРОС ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ: ЛЮБВИ ВСЕ ВОЗРАСТЫ ПОКОРНЫ?

ВОПРОС ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ: ЛЮБВИ ВСЕ ВОЗРАСТЫ ПОКОРНЫ?

Любовь таит в себе для каждого свое:

Тому - подарит блеск, успех, тщеславье.

Другому - станет смыслом  созиданья.

А третий - выпьет кубок горечи ее.

Из сборника стихотворений Эссинараэля Валентайна «Такая разная любовь»

Авентия, общий лекционный зал, год 999-й от основания, месяц золотых  листьев, число 6-е.

- Для государства, еще не отметившего свою тысячную годовщину, Авентия очень хорошо развита в экономическом и политическом отношениях и поддерживает связи со многими сопредельными странами. В нашей Школе Магии, как вы уже успели заметить, не только студенты, но и преподаватели являются представителями различных рас, населяющих наше и соседние государства. Благодаря данному принципу наши выпускники получают самые разнообразные знания и умения…

- Есссли доживают до диплома, — тихо съязвил Надаль, усевшийся, конечно же, возле меня. Но из двух зол нужно было выбирать меньшее. Пусть уж лучше он, чем парочка до жути самоуверенных пси-кинетиков (1), которые, попутно выясняя, кто из них самый – самый, хотели пристроиться рядом со мной. Один мрачный взгляд красных глаз и небрежно брошенная фраза: «А не пошшшли бы вы к демонам в Беззздну?» вернули их в реальность, и супер-маги решили срочно удалиться на безопасное для жизни расстояние. Все же иногда полезно причислять себя к расе, прославившейся своей кровожадностью.

Остальные устроились, кто где. Селена с вампиром свили уютное гнездышко в первом ряду у окна, а  Исил, как прилежная ученица, заняла стратегическую позицию поближе к кафедре и преподавателю, дабы не пропустить ни слова, и тщательно конспектировала лекцию.

Еще раз окинув взглядом всех первокурсников (а здесь были действительно все — и алхимики, и бытовики, и целители, и охотники, и маги-погодники, и даже некроманты), я, наконец, разглядела на одном из задних рядов Мирана, устроившегося в настоящем цветнике из разодетых во все цвета радуги и глупо хихикавших девиц. Поймав мой взгляд, он ухмыльнулся во весь рот и даже помахал мне рукой. Точно он не на лекции сидит, а где-нибудь в злачном месте!

Наш дружок явно пользовался успехом у доброй половины первокурсниц. А ведь внешне – ничего особенного! Несмотря на громкую фамилию, указывавшую на принадлежность к знатному роду, в нем не было того, что аристократы назвали бы благородством и хорошими манерами. А чертам его лица явно не хватало тонкости и правильности. В этом он откровенно проигрывал и неизменно безупречному, словно с картины искусного художника сошедшему Виралу, и Надалю, сумрачному и злому, но по-своему интересному образцу темноэльфийской расы. И недоставало ему… подлинной мужественности магистра Стэйна, который был небрежно одет и почти постоянно взлохмачен, однако даже в его жестковатом и прямолинейном стиле общения с разношерстными студентами угадывалось что-то этакое... придворное. 

Разве что глаза у стихийника были необычные  – ярко-зеленые, словно два изумруда, они выделялись на его смуглой курносой физиономии. Но как мне показалось, девушек он привлекал вовсе не глазами, а своим задиристым, легкомысленным характером, громкими замечаниями и шуточками, двусмысленными и далеко не всегда приличными.

Но вернемся к лекции. Уже битых полчаса мы слушали ужасно нудную речь до неприличия смазливого и ухоженного блондинистого синеглазого нимфа, являвшимся нашим преподавателем по межнациональной политике и экономике. Хвала всем богам, имя у него, в отличие от нашей Селены, было вполне произносимое – магистр Лирианис. И он явно упивался собой, смакуя каждое свое слово. Интересно, все нимфы такие самовлюбленные, или это нам так везет? Отвернувшись от блиставшего красноречием лектора, я вновь оглянулась на Мирана. Да, он времени зря не теряет!

- Не отвлекайссся, — голос темного вернул меня на землю.

Я с удивлением посмотрела на Надаля. Что такого мог изречь нимф, чтобы заинтересовать этого темного всезнайку?

- Не на меня сссмотри, на него. Погляди, как он старается привлечь внимание льдышки, а она злится.

- Кто?

- Расскрой глаза пошшире и увидишшь этого павлина, распусстившшего свой хвосст. – От смеха эльфа снова заклинило на всех шипящих звуках. – Ну же, неужели не замечаешшшь? — Он указал мне на лектора, в этот момент ослепительно улыбнувшегося Селене. Та делала вид, будто вместо нее сидит ее мраморная копия. А что же наш вампирчик? На лице Вирала играла отстраненная улыбка, в одной руке он крутил перо, умудряясь не разбрызгать при этом чернила, а другой нежно сжимал ладошку нимфы. Ничего не скажешь, полная идиллия!

- Простите, что прерываю вас, но я придерживаюсь немного другой точки зрения по высказанному вами тезису, — прозвучал вдруг его бархатный голос.

В аудитории повисла напряженная тишина. Даже девицы, хихикавшие с Мираном, разом замолкли.

- И с каким же из моих тезисов вы изволите быть несогласным? – надменно вопросил магистр Лирианис.

- Вы только что утверждали - для победы над потенциальным противником нужно показать ему свое превосходство и раздавить его презрением, не давая возможности отыграться.

- Не совсем так, но в целом моя мысль была передана вами верно, — самодовольно подтвердил лектор. – Прежде всего, необходимо уничтожить оппонента морально…

- Простите еще раз, но я в корне с вами не согласен, — обманчиво кротко возразил вампир. – В вашей позиции начисто отсутствует уважение к противнику, а не уважать его – значит,  недооценивать, а это чревато порой серьезными осложнениями, особенно в политике… и в любви. – Конец фразы Вирал произнес тихо, но отчетливо – не услышал бы лишь глухой на оба уха.