Безликие

Безликие

Ежели дева порокам открыта, прокрадётся в сердце её оиши и будет душу её очернять. И когда деву отдадут мужу, оиши проберется в утробу материнскую, ибо нет для демона большей услады, чем душа нарождённая. Он разорвёт младенца на части, высосет все мысли и чувства его, а после отправится искать деву новую.

Ребёнок же, на части разорванный, питаясь от тела матери, новое обличье себе взрастит. И из каждого оторванного куска возродится новое дитя. В утробе будут они душить друг друга пуповинами, матери боли нечеловеческие причиняя. И до тех пор сие будет продолжаться, пока не явятся на свет безликие – пустые тела новорожденных детей чувств и эмоций не испытывающие, но живые.

Выдержки из трактата

«О демонах, из глубин Пирамиды приходящих»

Шантара, старшего жреца Вилаши и почетного лекаря Ирата

О том, что в нижнем городе родились безликие, на рынке переговаривались с самого утра. Торговки утверждали, что мать уже положила близнецов в корзину и ждёт, когда их заберут. Отец не выходит из храма, просит у богов милости. А за новорожденными смотрит жрица Вилаши.

Старая Нэша готовилась, раскладывала по углам дома охранные амулеты, рисовала знаки на стенах, чтоб демоны больше не сумели проникнуть внутрь. Старуха знала, что детей заберут сегодня после заката. Не важно, в чьём обличье придут, чем скорее безликие покинут этот дом, тем больше шансов у матери вымолить прощенье. А тогда следующих детей эта же кара не постигнет. Боги воздают за заслуги.

Прочитав последнюю молитву Вилаше, женщина пододвинула к себе корзину. Два здоровых мальчика лежали на самом дне. Без одежды и оберегов, одну лишь простынь постелила их родительница на дно.

Оба черновласы, вырастут крепкими. Жаль, что эта участь постигла несчастную мать. Зеленоглазые – редкость в Ирате, а значит, будут в зрелости разбивать девичьи сердца. Старуха неторопливо рассматривала младенцев, но не нашла никаких отклонений.

Безликие, которых видела она раньше, могли внушить ужас даже опытным вилашарам. Сросшиеся головы, одно туловище на двоих или единые руки и ноги – Нэша видела, что способны вытворить демоны с телами нарождённых. Но не в этот раз. Мальчики оказались достаточно сильны, убили третьего брата. Его, маленького и не сумевшего отстоять свою жизнь, старуха погребла по всем обычаям. Отныне Фхет станет ему матерью во вселенской пустоте.

Близнецы с интересом рассматривали жрицу из корзины. Один улыбался, второй хмурился, уткнувшись брату в плечо. Нэша осторожно подняла их колыбель и подошла к выходу. Солнце уже зашло за горизонт, а значит, Клинки Ирата не заставят себя долго ждать.

* * *

Он провёл пальцами по упругому животу. Ханая поймала его ладонь и поднесла к губам.

– Скажи мне это ещё раз...

– Ты чувствуешь? – спросил он, нависая над девушкой.

– Чувствую.

Ханая аккуратно коснулась губами кончиков пальцев юноши. Рамул в ответ прижал её к себе, вдыхая аромат волос. Большего они себе не позволили. Девушка отстранилась, несколько мгновений смотрела в зеленые глаза юноши, а после скрылась среди деревьев.

В ночной тишине сада Рамул размышлял о редких встречах с наставницей. Что-то ей было нужно от него, ещё не прошедшего инициацию и пока не ставшего полноправным членом Клинков. Так близко, как с ней, Рамул не общался даже со своим братом. По решению верховного уже довольно долго близнецов воспитывали два отражения – Тамира и Ханая, лишь изредка позволяя Рамулу и Дефу видеться друг с другом.

Юноша полагал, что это испытание перед инициацией. Клинки, оружие исматисата этого города, не могут чувствовать боли или страха; не могут познать наслаждения или разочарования. Но Рамул чувствовал, как дрожит все внутри, когда Ханая прикасалась к нему, когда видел её обнаженную у водопадов пустынного Сейда.

Наставница испытывает его каждое мгновение. Но все же есть в её движениях и взгляде нечто иное, словно она хочет этого сама. Но Рамул гонит от себя эти мысли. Безликие ничего не чувствуют, а значит Ханая просто искусно обманывает его. Заставляет видеть то, чего на самом деле нет.

– Что ты здесь делаешь? – голос Дефа заставил его вздрогнуть.

– Захотелось подышать свежим воздухом, – юноша надеялся, что брат не заметит его растерянности. – А ты-то сам куда бежишь?

Деф выглядел взбудораженным и, судя по всему, даже не обращал внимания на состояние Рамула.

– Я к тебе. Тайком, пока все спят. Гляди, – юноша с гордостью выставил вперёд левую руку.

В лунном свете Рамул сумел различить несколько багровых полос, затянувшихся кровавой коркой.

– Получил, когда с Тамирой посетили Сейд. Но ты не думай, вот и трофей, – не дав брату толком разглядеть раны, Деф вынул через воротник жало пустынного скорпиона.

Хитиновый панцирь, покрытый бугорками с ядовитым остриём на конце, закрывал почти всю ладонь Дефа. У Рамула перехватило дух, когда он представил своего брата, кружащего с саблями вокруг пустынного монстра.