Анатолий Хвойницкий
Безумие
Отрывок из романа
1.
Майское солнце медленно вставало над верхушками деревьев, его первые лучи коснулись крыши убогой хижины. Ещё через минуту луч пробежал по глиняной стене, заглянул в квадратное отверстие, которое заменяло окно, и коснулся лица спящего мальчика.
От этого прикосновения крепко спящий Стефан вздрогнул, и именно тогда его плеча коснулась рука отца. Старый Морен будил сына, стадо коров уже ждало своего пастуха.
— Вставай, тебе пора в поле! Я собрал скот, поторопись!.. – и он, наклонив голову, чтобы не удариться о низкий дверной косяк, вышел во двор.
Стефан открыл глаза и потянулся. «Каждый день одно и то же, когда что-то изменится в моей жизни? Но вставать надо, второй раз отец не говорит, рука у него тяжёлая!..»
Он быстро вскочил с деревянного настила у стены и стал собираться. У очага хлопотала старшая сестра. Их мать умерла ещё в прошлом году, и шестнадцатилетняя Марта теперь хозяйничала в доме. Она разжигала очаг, но огонь не хотел разгораться и дым стлался по земляному полу.
— Подложи сухих веток в огонь, а то ты так будешь до полудня его разжигать! – посоветовал Стефан.
— Встал бы пораньше и сам разжёг очаг! – беззлобно проговорила Марта.
— Но ты же не будешь пасти за меня коров! – огрызнулся Стефан и надел поверх камизы холщовую рубаху, подвязал её верёвкой. Потом подошёл к деревянной бадье с водой, зачерпнул ладонью её и омыл лицо. Вода была холодной, и сон моментально ушёл.
Потом он подошёл к столу, на котором лежал каравай, взял нож и отрезал от него кусок, завернул его в чистую тряпицу и вместе с ножом положил в холщовую сумку. Перекинув её через плечо, Стефан вышел за порог и тут же получил увесистый удар по шее.
— Долго я тебя буду ждать, бездельник! – отец с утра уже был недоволен, хотя недоволен он был всегда и своё недовольство вымещал на сыне.
Стефан молча снёс это и поторопился к ожидавшему его у околицы селения стаду. Как только он подошёл к нему, коровы сами направились знакомой дорогой к опушке леса. В стаде восемь коров и с десяток овец. Кроме жилища старого Морена ещё четыре небольших домика составляли их селение. Вот и был Стефан пастушком, зарабатывая себе кусок хлеба.
Морен стоял у входа в дом и смотрел на удаляющуюся худую фигуру сына. Тяжёлые мысли блуждали в его голове
Десять лет назад, в 1202 году от Рождества Христова, он поддался уговорам святых отцов и отправился со своим товарищем Жаном в Париж. Там со всех графств Франции собирались рыцари в крестовый поход. К ним примкнуло много крестьян и простого люда. Все шли спасать святыни и Гроб Господень. Рыцари те за славой и сокровищами в земли латинян направлялись. И ему, Морену, тоже хотелось не бедным оттуда вернуться. Жена с двумя малыми детьми оставалась. Дом бы новый поставить, скотину купить, а может и мельницу приобрести — и зажить!
Наверное, Господь услышал крамольные мысли Морена. Не о том надо было думать, а служить вере. И обрёк его на тяжкие испытания.
Голодно в дороге было. Это господа рыцари с обозами шли, а им, беднякам, самим о себе надо думать, вот и промышляли в пути. Где добром, а где и силой хлеб брали.
Воинство уже к Альпам подходило. Морен с небольшим отрядом в поисках питания с дороги свернули. В селение вошли, только и там уже было нечего взять, и люди их неприветливо встретили, не первые они гости здесь! Добром не дали, оружием говорили. Половину их отряда тогда побили, Морен случайно в живых остался, только ранен был. А Жан пропал, знать чужбина его приняла.
А Морен ночью в лесу укрывался. И когда, хромая, на следующий день вышел на тракт, войско крестоносцев далеко вперёд ушло. А с ранением тем не вояка он уже был. Только через три месяца домой пришёл, с тех пор так и хромает на правую ногу. Здоровье потерял и богатства не нашёл.
Вот сейчас смотрел в след сыну и спрашивал себя: «Почему Господь так карает меня? Ведь с восходом солнца и до заката в молитвах пребываю, блюду смирение и посты, а жизнь всё тяжелее и тяжелее. Скоро дом вовсе рухнет, а сил править его нет. Стефан мал ещё, а Марта после уборки ячменя в поле из дому уйдёт в чужую семью! Что калеке останется? Зря волю своему гневу дал и дитё обидел, без жены тепла в доме нет! В одиночестве ты, Морен, умирать будешь!»
Тяжело вздохнув, он поднял стоявший у порога топор и направился за дом к куче хвороста заготавливать дрова. Неделю тайком дрова эти носил с ближнего леса, прятать их надо, пока люди графа не увидели. Лес-то чужой!
2.
Стадо привычно остановилось на опушке леса, здесь у реки и трава лучше. Стефан подошёл к большому камню, до полудня он всегда отдыхал здесь. Вот и сейчас, проведя рукой по гранитной поверхности камня и убедившись, что тот уже стал согреваться, удобно устроился на нём.
А солнце поднималось всё выше и становилось теплее. Стефан стал склонять голову набок и незаметно задремал. Перед глазами видение встало, лицо старца среди облаков и свет жёлтый вокруг. От неожиданности мальчишка вздрогнул и сполз с камня.