Беззвучный диалог. История 4: Красиво жить

Беззвучный диалог. История 4: Красиво жить

ОНА:

«Помнится в детстве мы поехали к моей прабабушке в деревню. Мама не очень любила наносить визиты в это место, сетуя на скверные воспоминания о нищете и убожестве. Поэтому это был единственный раз, когда я имела возможность побывать в чудном доме, чем-то похожим на избу из сказки. Мне казалось, что таких уже давно не существует.

Отчетливо помню каждую мелочь: в сенях на деревянном и аккуратно выкрашенном полу все время торчал край задратой кверху полосатой дорожки, через который мы постоянно спотыкались, тихонько посмеиваясь. Запомнилась теплота от висящих в углах слегка потертых икон, исписанных масляными красками. Святые лики освещались томными огоньками лампадок. И еще в доме вкусно пахло печеными пирожками и горящими поленьями.

Никаких микроволновок, телевизоров, комфортных диванов. Скромный домик с ветхим обустройством, но какой-то сказочной атмосферой и без намеков на цивилизацию.

Мама говорила, что бабушка отказалась от всего, чем пользовались ее односельчане. Потому что не нравились ей современная техника да приспособления. «Сатана!» - плевалась она в сторону купленного нами в подарок телевизора.

Я не понимала, почему мать так противится визитам в родительский дом. Помню, как в ту поездку зимой мне нравилось взбираться на печь, укрываться теплющим шерстяным покрывалом и, высунув только нос из-под такой «берлоги», тихонько подрёмывать.

Но, самое главное то, что столько душевного тепла и уюта, как в этой старенькой избушке, я не ощущала ни в особняках, в которых после приходилось бывать, ни в собственном роскошном доме…

Хотя где он был, мой дом?

Где родилась, я не знаю. Родители всю жизнь переезжали в поисках наиболее подходящего для себя места жительства, вначале в России, потом, после окончания моей школы, - в Европе.

Муж… муж всегда стремился к хайтэкам, модернам, лакшери - словам, не имеющим ничего общего с теплом и любовью… Ох, что теперь его судить: а сама я сильно мечтала о простоте?

Когда-то я услышала фразу, что мечты детей создают их родители. Они вкладывают в ребенка свои планы, направляют (или заставляют) свое чадо идти определенным путем, на котором позднее строится его судьба.

О! Я сполна испытала на себе ужас от последствий родительских планов. Мама катастрофически боялась нужды… Для нее оказывалось трагедией отсутствие нового платья для какого-нибудь торжества, ведь ни одно мероприятие она старалась не пропускать.

Еда, по ее меркам, должна быть экзотической, изысканной, и только потом  - полезной. Одежда - последний писк, и еще чего доброго надеть что-то прошлогоднее. В доме - техника новейшего поколения, прислуга. И на всю эту роскошь зачастую тратились предпоследние деньги, потому что, вопреки стараниям быть в высшем обществе, родители все равно оставались на среднем уровне своего социального статуса. Мать это угнетало. Отец казался более равнодушным, но боялся ее расстроить. Да-да, все исходило именно от мамы! Она всех и всегда жестко программировала на заработок.

Я стала ее первым и главным инструментом к обогащению. Звучит жутко: дочь - инструмент?! Но иначе я не могу себя назвать. Да и к этой роли я была приучена, словно в этом ничего особенного не было. Будто рождали меня для рабства.

Поначалу с малых лет меня холили, лелеяли, дрожали надо мной. Бережно хранили. Чрезмерно бережно. Наверное для того, чтобы не испортить, а максимально усовершенствовать мою внешность, как упаковку дорогого подарка.

При этом, скажу честно, меня странно воспитывали. «Не давайте ребенку конфет, не дай бог выскочит прыщик, завтра у нее фотосессия». «Прекратите на уроках повышать на нее голос, она еще слишком мала, чтобы испытывать на себе попреки малознакомых лиц… Учителя все одинаковые». «Не смейте ее ругать, если она плохо себя ведет, просто не разговаривайте с ней и всё». «Ох, простите, что мы опоздали в школу, просто наша девочка утром пока откроет глазки, пока потянется в постельке… вы же понимаете… дети». «О какой нравственности вы говорите? Она сама поймет, как себя вести, когда придет время».

Пришло ли время? Я не читала книг, кроме модных журналов и каталогов, меня не обучали духовности, морали, высоким понятиям… Я не умела разбираться в людях - я их боялась и старалась сразу ими руководить, высокомерно раздавая приказы, с отвращением выражать свою точку зрения относительно того, что мне не нравилось, или же унижать тех, кого считала недостойным своего внимания.

И с детства я выработала королевскую осанку, дефилировала походкой и умела следить за своим внешним видом. Все потому, что с зачатия в меня вложена цель, будто чип в голову: в любой момент быть готовой надеть на себя корону. Корону королевы красоты. Да, мать видела меня моделью, лицом выдающихся мировых брендов, мисс Вселенной, мисс Галактикой, мисс Богиней, если такая номинация появится. И, что удивительно - часть родительских планов  осуществилась.

Я плохо помню отрочество и юность, потому что это были бега - репетиции, фотосессии, уроки хореографии, этики, языков… Позже - постоянные выступления, интервью, демонстрации. На некоторых мне приходилось стоять недвижимой по несколько часов. Уставала так, что ложилась в кровать и просыпалась в одном положении.

Я рано выскочила замуж. И тоже - за маминого избранника. Точнее, она подобрала кандидатуру и предложила меня, как красивое лицо его компании. Роскошного и мегапопулярного бренда. Какими стараниями мать вообще добилась внимания человека, который стал в последствии моим мужем, мне неизвестно. Но знаю, что ей пришлось для этого попотеть, ибо такие мужчины чаще всего выбирают себе чистокровных рабынь.

Я оказалась слишком низкосортной, и только мои заслуги в мире моды, а также умение быть покладистой (хотя это качество я проявляла только с избранными персонами) сыграли главенствующую роль в его решении.

Да, с учителями я была хамкой, а вот с родителями - золотом и ангелом (не важно, что для последнего факта мне приходилось мерзко лицемерить). Так же и с мужем. Мать внедрила в меня понятия, что если я буду паинькой, у меня будет роскошная жизнь, без нужды и проблем.