Битва темных душ

Глава 1

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ВОССОЕДИНЕНИЕ.

Мы спустились в зал, который больше напоминал руины. Мне до сих пор некомфортно находиться здесь, под землей, зная, что мои друзья где-то там, наверху, борются со злом. Весь Ад — сплошные развалины, адское пекло и струящаяся лава. С непривычки от пестроты алого оттенка болят глаза.

Я останавливаюсь в центре зала и замираю. Отец находится недалеко от меня, я чувствую его ауру. Прежде никогда не испытывала подобного чувства. Его сила — необъятная. Аура у отца — цвета дымки, практически едва ли уловима для зрения. В этот момент виски пронзает ужасающая боль. Я морщусь, не понимая, откуда она возникла?

— Аврора?

Голос отца слышится откуда-то издали, словно между нами выросла нерушимая плотная стена, которая поглощает любой доносящийся до меня звук. Пытаясь совладать с собой, выдыхаю клубок воздуха, стараясь не заострять внимание на этой боли.

— Все в порядке, — как можно строже отвечаю.

— Я вижу, что с тобой что-то не так.

Не знаю, то ли отец это сделал, то ли само собой, но острая боль в мгновение ока исчезла. Разворачиваюсь к отцу и смотрю в его пустые глаза. Поразительно, но только сейчас замечаю, что Одрем похож на Бруно. Складывается впечатление, что отец намного моложе своего младшего брата. Разве такое возможно?

На отце длинная черная мантия и глубокий капюшон, который он поспешил снять с себя. Не зная, как он выглядит, я бы приняла бы его за двойника короля Бруно или, того проще, за обычного мага или шамана.

Отпуская все тревоги, мне хочется обнять отца. Здесь никто не увидит секунды слабости своей новоиспеченной королевы. Да и если увидят, то… Что в этом плохого? Несколько шагов навстречу отцу, и вот я уже крепко-накрепко обнимаю его. Огромные руки Одрема ложатся на мою спину. Он нежно целует меня в макушку.

— Папа… — выдыхаю я из себя, стараясь сдержать подступавшие слезы.

— Моя маленькая… — шепчет тот.

Этот день нужно запомнить любыми способами. Сколько лет прошло с тех пор, как отец отправил меня в академию? Три года? Четыре?

— Я так скучал…

— Я тоже…

Мы замолкаем, наслаждаясь этим маленьким, но таким важным моментом для наших душ.

— Почему ты меня бросил? — шепчу в его грудь так тихо, что сама едва ли различаю собственные слова.

— Аврора…

Я знаю, что слова даются ему с трудом. Чувствую, что отец не знает, как себя вести. Он, ровным счетом, как и я, ошарашен нашей встречей.

— Прости меня… — шепчет он.

Я молчу, продолжая заново изучать окружающий меня мир. Кажется, что-то изменилось во мне. Я ощущаю все по-другому.

— Я должен был прийти раньше.

— Да…

Отстраняюсь от отца и заглядываю в его пустотные глаза.

— Аврора, зачем ты пошла на эту сделку?

Вопрос звучит искренней. Но подозреваю, что отец уже видел исход всевозможных событий. И, скорее всего, знает, что я ему отвечу.

— У меня не было выбора.

Отец сжимает губы в плотную ниточку.

— Зачем согласилась? Ты же ведь знала последствия… Аврора!

— Не нужно меня отчитывать, словно я маленький ребенок.

Отец хочет что-то добавить, но не решается.

— Я потеряла все, что так бережно хранила. У меня был единственный выбор, и я его сделала!

Мы замолкаем. В глазах отца очень сложно что-то прочитать, как и любые эмоции на лице. В зале повисает молчание. Чувствую, что отец остановил время.

— Аврора… Тебе нужно было просто подождать. Еще каких-то пару часов!

— И что тогда? — выгибаю бровь, буравя отца злым взглядом. — Заплатила бы меньшую цену? Не смогла бы воскресить Раума?

— Смогла бы.

Ответ отца ошарашивает меня. Осознаю, что… если он прав, тогда я бы не уничтожила сделкой целое поселение. Не было бы невинных жертв, которые на моих руках. И от осознания всего этого становится противно.

— В тебе пробудились силы магии времени, — как можно мягче говорит отец, будто бы боится меня задеть словами. — Но теперь…

— Что теперь?

— Ты приняла судьбу, которая не должна была тебя касаться. Это была лишь иллюзия, которая вышла из-под контроля.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь!

В зал влетают клинки. Они с опаской смотрят на Одрема, тревожно звеня металлом.

— Ты не должна была покупать их, — кивает отец в сторону Дрегов. — Ты взяла на себя не свою ношу.

— Если бы ты меня не…

Не успеваю закончить фразу, как всё тело пронзает адская боль. Я вскрикиваю так громко, что саму себя оглашаю. Тело ломит. Оно не слушается меня. Падаю на колени, опираясь руками о горячий камень. Чувствую, как каждая косточка трескается, стоит мне сделать вдох или какое-то движение. Пронзительный крик срывается с моих уст, когда очередная острая игла боли пронзает мое тело.

Перед глазами всё становится черно-белым. Я чувствую, как адская сила вонзается в мои жилы, как что-то неизвестное мне пробирается к центру ядра моей магии. Оно сильней, чем я, сковывает на пути все нерушимые ранее барьеры. И мне не в силах с ней справиться.

— Аврора! — через вакуум слышу голос отца, который становится с каждым новым хрустом моих костей всё дальше и дальше. — Аврора!

Следом раздается пронзительный рёв, что закладывает уши. Мне чудится, что еще чуть-чуть, и мои барабанные перепонки лопнут. Силы медленно покидают меня, будто бы эта тёмная сила норовит вытеснить всё то светлое, что было во мне.

— Не делайте ничего… Отойдите!

«Раум», — определяю про себя, потому что его голос я узнаю из тысячи.

Очередной хруст костей, за которым следует обжигающая боль, — и я отключаюсь, утопая в темноте.

Ищу способ найти в себе последние силы, чтобы прийти в себя, но, кроме пустоты, не вижу ничего. Мной чувствуется каждая клеточка тела, что заполнена чем-то могущественным, мрачным и поглощающим всё на своём пути. В моей голове слышится приглушённый голос клинков, но не могу разобрать, что они говорят. Пытаюсь ориентироваться в пустоте, но это бессмысленно. Я не вижу своих рук, ног, тела. Я словно не существую в этом мире. Ещё никогда ранее не удавалось мне испытать это. Ещё какое-то мгновение, и на лодыжках ощущаю горячее пламя. Я утопаю в чём-то сыпучем и раскалённом. С каждым моим движением тело сильней поглощает субстанция, из которой, как мне кажется, выхода нет. Когда раскалённые языки подходят к горлу, остаётся какое-то мгновение, прежде чем я полностью утопаю во тьму.