Бласт-Четыре

Бласт-Четыре

Когда часы бьют полночь, Элизабет Блу привычным движением нажимает на рычаг контроля питания подстанции. Загородный дом и дорогу к нему окутывает темнота. Освещая путь пятном фонаря, миссис Блу взбирается по лестнице на чердак. Там она усаживается в мягкое кресло, придвигая поближе початую бутылку мартини. Завязав узлом седеющие локоны, женщина приникает к дорогому профессиональному телескопу.

Космос — неподходящее место для разговоров о любви. Но где-то вдалеке от Млечного пути, раз в неделю на протяжении уже десяти лет и шести месяцев, мигающая точка передаёт миссис Блу одно и тоже признание. Хрупкая рука старательно записывает сигналы пульсара. Они меняется лишь самую капельку, но женщина каждый раз разгадывает их заново...

••• • −−• −−− −•• −• •−•− •−•−•− −•• • ••• •−•− − −−− −−• −−− ••• • −• − •−•− −••• •−• •−•− −•• •−− • − −•−− ••• •−•− −−−• •• −•• •−− •− −•• −•−• •− − −••− •−−• •−•− − −−− −−• −−− −−• −−− −•• •− •−•−•− •−•− •−−• −−− −••••− •−−• •−• • •••− −• • −− ••− •−•• ••−− −••• •−•• ••−− − • −••• •−•− •−•−•− −•• −−− •−• −−− −−• •− •−•− ••−•• •−•• •• −−•• •− −••• • −    {*1}

***

Малый охранный звездолёт “Мэд Макс” дважды облетел вокруг старой станции. Сержанты сосредоточенно сжали гашетки лазерных турелей. Пальцы капитана Роско нервно забарабанили по инфо-панели, где раз за разом высвечивалось это дурацкое сообщение: “Вызывает космический маяк “Бласт-четыре”! Срочно необходимо: медный провод, пятьдесят сантиметров, кристалл световой ретрансляции, одна штука. Пустой медицинский контейнер, одна штука. Конец сообщения!”

Маяк “Бласт-четыре” был выведен из строя почти год назад и на нём не должно было находиться ни единой души, и уж тем более кого-то, кто мог отправлять сообщения мутного содержания по закрытому каналу.

Роско включает громкую связь.

— Красин, готов? Стыковка через минуту, присутствие живых организмов не установлено. Внутри на маяке работает мощный передатчик, поэтому вся связь пропадёт! В случае опасности разрешаю открывать огонь без команды!

— Принял, капитан, уж если там чего не того, ух, я им баньку-то задам! Где наша не пропадала!

Лейтенант Дмитрий Красин показал камере наблюдения кулак и улыбнулся во все двадцать четыре целых зуба. Оперативная полицейская работёнка в космосе приводила бывшего китобойца с дальнего севера планеты Земля в дикий, первобытный восторг. Когда гермовыходы двух судов соединились, лейтенант щёлкнул затвором, подержал ладонь над амулетами на цепочке, обхватывающей могучую шею и двинулся внутрь космо-маяка.

***

Обитаемая часть станции легко поместилась бы в пределах школьного стадиона, Дмитрий обошёл половину за четверть часа. Почти всюду горел свет и работали кондиционеры. Даже без обслуживания маяк был в почти полном порядке.

Через один из толстенных затемнённых иллюминаторов станции Красин разглядел погасшую свето-указательную установку, которую они не стали облетать на корабле. Мощи единственной вспышки с маяка, ещё год назад указывавшей путь пилотам пяти галактик, хватило бы, чтобы выжечь всю чувствительную начинку патрульного космолёта и превратить экипаж в бифштекс средней прожарки.

Лейтенант вспомнил - иногда от случайных космонавтов поступали сообщения, что списанный маяк посылал сигналы малой мощности, видимые только под определённым углом. Но сейчас указатель не подавал признаков жизни. Полицейский пощёлкал рацию, но, как предупреждал капитан, связи не было. Шёпотом выругавшись, Дмитрий поудобнее перехватил винтовку и выглянул из-за угла. 

Представшая картина заставила его вспомнить несколько особенно крепких выражений в полный голос.В кресле напротив главной панели сидел человек. И человек этот совершенно очевидно был мёртв уже не одну неделю. Герметичная, близкая к стерильности атмосфера на маяке предотвратила разложение, но тело высохло, кожа побелела.

Заметив движение в секторе, Красин вскинул оружие, готовый стрелять, но источник шума не проявил агрессии. Им оказался андроид-помощник, сидевший в углу и вдруг оживший в ответ на суету человека в помещении. Фигура из серебристого пластика, отдалённо напоминающая мужчину среднего роста, но напичканная микросхемами и модулями, сделала несколько шагов и застыла, сканируя гостя.

— Вот дерьмо, чуть не пришил железку! — пробормотал мужчина и уже отчётливо произнёс предписанное уставом обращение к искусственному интеллекту: —Андроид, назови себя!  

— Малыш Бластик, заводской номер Бэ-шестьсот семнадцать, мистер! Приписан главным электронным стюартом к космическому маяку “Бласт-четыре”, - подробно ответил приятный молодой голос, сфабрикованный мембранами в механической голове.

— Почему ты бездействовал, когда я вошёл? Что с этим человеком? — лейтенант рефлекторно указал стволом на мертвеца.

— Экономия батареи. Маяк утратил функции, подзаряжается исключительно светом ближайших звёзд, а недавно совершенно вышел из строя. Любое моё действие вело бы к нерациональной трате запасов энергии. Ответ на второй вопрос: человек, бывший помощник смотрителя маяка, Генри Блу, скончался от разрыва сердца примерно месяц назад.

Дмитрий внимательно осмотрел труп вблизи и перевёл взгляд на андроида. Возможно, тот умел улавливать некоторые человеческие эмоции, потому что добавил:

— Андроид Бэ-шестьсот семнадцать принял доступные меры первой помощи, однако учитывая состояние человека и рецидив недуга, вероятность выживания составляла менее пяти процентов. В соответствии с примитивным протоколом оповещения об умерших, в состав аварийного сообщения было включен запрос о контейнере для транспортировки тела

Лейтенант вспомнил о причине прибытия патруля на маяк.

— Точно, сообщение! Ты его написал?

— Ответ утвердительный. Следуя приказу уполномоченного служащего маяка и протоколам наблюдения, диагностики и оповещения о неисправностях станции, составлен и разослан запрос на техническую помощь. Вы принесли с собой необходимое, мистер? — вдруг поинтересовался андроид.