Близняшки от бывшего мужа

Глава 2

Предатель, которого я даже во сне не хотела бы видеть, возвышается прямо передо мной. Я уничтожаю его долгим пылающим взглядом, Исаев отвечает мне тем же. Раньше он смотрел на меня иначе – бывало, что от одного только долгого взгляда я вспыхивала, никаких ласк не было нужно. Но любовь прошла, как это бывает, и осталась только ненависть. Обоюдная и всепоглощающая.

Я стискиваю пальцы на ручке коляски и ценой титанических усилий заставляю себя отвести взгляд. Богдан почти не изменился, да и с чего бы? Это у меня жизнь рухнула, я начинала с нуля и без копейки в кармане, а он так и остался при бизнесе и при деньгах. Я на них и не претендовала, но сейчас особенно остро была видна разница между нами – на Исаеве дорогое пальто, пошитое в именитом ателье города, а на мне обычная стеганая куртка на синтепоне. Он такой холеный, широкоплечий, сильный, как будто олицетворение своих связи и денег, и я – замухрышка из мелкого городка, которая едва наскребла на билеты до столицы.

Взгляд цепляется за царапину на машине, оставленную металлической ножкой коляски, и желудок подводит. Судя по открытой водительской двери и тому, как быстро материализовался Богдан рядом, внедорожник ему и принадлежит. И мне не по себе от суммы ущерба, которую я только что бывшему мужу причинила. Тот ведь вполне может специально счет побольше предъявить, за прошлые-то обиды.

Ирина позади меня покашливает, прерывая затянувшееся неловкое молчание. Вздрогнув, я вскидываю снова глаза на Исаева и только собираюсь пообещать, что оплачу ему ремонт, но он перебивает:

- Детей завела?

Его взгляд не сходит с коляски и я, сглотнув, на автомате дергаю ее на себя. Нельзя, чтобы бывший муж их увидел.

«Не твое дело!» - хочется отрезать мне, но вместо этого я вздергиваю подбородок выше.

- Завела.

Малыши ворочаются, Лерочка начинает хныкать. Жадный взгляд Исаева сразу перемещается ниже и я мысленно благодарю всех богов за то, что успела откатить коляску чуть дальше. Сейчас он не сможет увидеть их мордашек. Надо уходить, тем более Леру нужно успокоить, но Богдан не отпускает.

- А папаша где? Что, не мог жену с детьми сам привезти, заставил тащиться с такой тяжестью одной? – голос насмешливый, как и взгляд. Сканирует им меня внимательно, на безымянном пальце глаза задерживает. Да только это все равно ему никак не поможет – даже когда мы в браке были, мне обручальное колечко часто приходилось снимать из-за того, что к утру, бывало, отекали пальцы.

- Не твое дело, - отрезаю. Не собираюсь вообще с бывшим мужем ни о чем любезничать. Пусть все сколько угодно твердят, что расставаться нужно без обид и оставаться друзьями, но это точно не для меня. Таких умников, наверное, никогда беременными не предавали.

- Хамишь, Снежик, - уголок губ вздергивается в легкой усмешке. Знает, что нервничаю. Я когда себя не в своей тарелке чувствую, всегда немного резко общаюсь. Изучил меня за время брака от и до, подлец эдакий.

- Мне не до разговоров. Рада была повидаться, - сухо цежу я и вцепляюсь крепче в ручки коляски, чтобы вытащить ее и обойти огромный внедорожник Исаева. Вот любит же он такие здоровые неповоротливые машины, а ты мучайся, объезжай.

Как назло, колесики коляски вязнут в снежно-грязевой каше. Я нервно дергаю ручку, пытаюсь вывернуть так и эдак. Ира и помочь не может – и так еле сумку двумя руками держит. Зато Богдан, нагнувшись, легко приподнимает коляску и переставляет на тротуар.

Поджимаю губы. Вместо «спасибо» прожигаю его прямым взглядом. Глаза в глаза и мир на секунду останавливается. Раньше я дышать нормально не могла, сердце сбивалось с ритма, стоило Исаеву взглянуть на меня своими глазами цвета темного шоколада. Он всегда смотрел с такой любовью, обожанием, теплом. А потом предал. И как только совести хватает сейчас стоять и пялиться вот так открыто?

Ира рядом снова покашливает, привлекая внимание. Сбросив с себя оцепенение, я увожу глаза в сторону.

- Подвезти? – голос Богдана низкий, с хрипотцой. Раньше от его легкой вибрации мурашки по коже разносились, но сейчас только больнее становится. Как будто в меня нож воткнули, а теперь прокручивают в кровоточащей ране и наслаждаются моими страданиями.

- Да, было бы здорово, - с явным облегчением радуется Ира, вручая тяжелую сумку в руку моего бывшего мужа без каких-то сантиментов. – А то я сейчас скончаюсь эту тяжесть тащить.

Я одариваю ее неодобрительным взглядом, но подруга со страдальческим видом разводит руками. А Исаев уже сумку в багажник загружает! Стоило только отвернуться!

- Эй! – Возмущенно восклицаю я. – Вообще-то мы уже заказали такси, оно вот-вот приедет!

Никакие услуги от бывшего мужа мне не нужны. Лучше я пешком через весь город пройду, чем в машину этого предателя сяду! Но Богдан игнорирует мои слова начисто, будто я пустое место.

- Богдан! – Чувствую, что начинаю закипать. Ненавижу, когда он так делает. Точнее, делал. – Я же сказала, что нас не нужно подвозить!

- Детей бери и садись на заднее сиденье. – Безапелляционно отрезает он. – Такси отменишь. Деньги сэкономишь, раз дела не очень идут.

Да я сейчас взорвусь от его наглости! Ира легонько пихает под локоть, возвращая в реальность, и выразительно на меня пялится. Еле удается себя в руки взять. Лучше не пугать спящих детей криками и не радовать зевак драматической сценой. Не хватало еще нервный срыв схлопотать из-за этой сволочи.

Ладно. Пусть. Потерплю двадцать минут и разойдемся, как в море корабли!

Я подталкиваю коляску ближе к задней двери и стараюсь встать так, чтобы закрыть малышей собой. Исаев не должен их увидеть, но тот, как назло, не садится за руль, а ждет. Дверь мне открывает и наверняка хочет убрать коляску в багажник, когда я сяду. Я это прекрасно понимаю, но как же его присутствие нервирует!

Вручив Лерочку в руки Ире, я беру на руки Максима и разворачиваюсь к Богдану. Малыш, как назло, ворочается, просыпаясь, и поднимает голову от груди, сонно хлопает глазками и вдруг уставляется ими прямо на своего отца.