Блюз поребриков по венам

ГЛАВА 1. Мелодия первого знакомства

ГЛАВА 1. Мелодия первого знакомства

Василиса

Август, среда.

***

Мой Город красив лишь на первый взгляд.

Он встречает гостей улыбкой резных оград

И радугой искрящихся фонтанов,

Ослабляет внимание приезжих профанов.

А потом в один миг, внезапно и резко

Становится бездушно-злым, холодным и честным.

Огрызается и пытается выгнать со своей территории людей.

Он строптивый и очень не любит гостей.

Он защищает остатки магии, что всё ещё живут среди его стен,

Не желая становиться прогрессивным и дружелюбным ко всем.

Среди его замкнутых тёмных дворов

Таится злобное волшебство забытых богов.

Но именно это и делает Санкт-Петербург таким манящим для туристов.

Они, словно саранча, разбегаются по его улицам, фотографируют золотые купола, львов и ангела на шпиле, не замечая, как Город насылает на приезжих простуду и грипп, апатию и грусть, сводит с ума и обманывает мнимым дружелюбием.

Я смотрела на толпу, выползающую из зева Московского вокзала, и очень ей сочувствовала. Неподготовленных странцев Город обдерёт как монголо-татарское иго Киевское княжество. И только единицы смогут уберечь крупицы здравого смысла и не остаться в Городе навсегда.

Я давно привыкла к его поведению. А Город привык ко мне. Он считает меня своей и поэтому не трогает.

Я не болею зимой, не чихаю весной, не развешиваю бахрому соплей осенью и не боюсь промозглого питерского дыхания летом.

Я умею видеть и слушать его.

– Эй, красотка! Позолоти ручку! – прокричала мне цыганка в цветастой юбке. Её яркие чёрные глаза, красивая улыбка и кольца в ушах сияли на фоне серого питерского утра. Цыганка вертела кредитную карточку в руке, гипнотизируя проходящих мимо людей.

Я же спешила к памятнику Петра Великого прямо посреди зала Московского вокзала. У его подножия сидели люди, стояли чемоданы, и бегала мелкая собачка. Шпиц по имени Фуня. Имя я узнала от его хозяйки, ринувшейся ругать питомца.

Бронзовый Император поморщился, когда Фуня задрал на него заднюю лапу.

– Чудесного дня! В чём проблема на этот раз? – поинтересовалась, игнорируя многозначительные стоны статуи.

Бюст Петра огляделся по сторонам и доверительным шепотом сообщил:

– И тебе, видящая, зонтов без дырок. В Город привезли «Шамана». Поговаривают, в нём скрыт древний опасный дух. Надо его перепроверить.

– Опять выдумываете, Петр Алексеевич? Вас и так отреставрируют, не стоит напрягаться.

– Да Сампсониевским мостом клянусь! Чтоб он не разводился больше! Сам слышал, как мумии заморские перешёптывались! С тем же составом приехали. А мумии, они врать не будут! – глаза статуи при разговоре бегали из угла в угол, вот-вот ожидая нашествия шведов или поляков. Маленькие углубления в форме полусферы, заменяющие Петру зрачки, расширились почти до размера глазниц. Дух Петра был напуган.

Я нехотя достала блокнот и записала все данные, полученные от информатора.

Петр Алексеевич не зря занимает почётное центральное место в зале Московского вокзала, он встречает гостей Города, заочно делит их на тех, кто останется и кто уедет, снабжает информацией и соответственно работой всё отделение Санкт-Петербургского Магического контроля. Сокращённо СМАК.

Правда, не всегда его наводки бывают полезны или актуальны. Не далее как неделю назад он всполошил моё начальство новостью о приближающемся Апокалипсисе. Как потом выяснилось, что намёком на такое предсказание послужил потерявший посылку яндекс-доставщик. В посылке развонялся дорогущий заморский санкционно-запрещенный сыр дор-блюзовской расцветки. Тонкий нос императора учуял вонь и спрогнозировал конец света, который мы благополучно пресекли, вернув посылку заказчику.

А месяц назад мы всем городом ловили маньяка, якобы приехавшего из Москвы на Сапсане. Маньяка нечеловеческого, ясное дело, а призрачного. Сами понимаете, билета у него не было, но Петр Алексеевич клялся, что дух вышел из поезда, крутил в руках лезвие окровавленного ножа и жутко скалился. Через сутки выяснилось, что это дух Федора Михайловича вернулся с Минеральных вод, полный вдохновения и позывов к творчеству.

А насчёт страшного духа шамана – ерунда, скорее всего, но…

Посмотрим. Мне несложно, а Петру Алексеевичу приятно.

Часы под потолком грозно пробили девять ноль-ноль, и сотовый разорвался первыми аккордами «Северного флота» в исполнении бессмертных «Короля и Шута». Граждане, отъезжающие и прибывающие, в страхе заозирались в мою сторону. Прекрасная песня перекричала даже глобальный гул вокзала.

Вот, за что я «КиШ» любила, так это за громкость.

– Петропавлова, ты где шляешься? Рабочий день уже в разгаре! – проорала в трубку Надька, моя коллега по отделу и заодно соседка по кабинету.

– Буду через пятнадцать минут, – прошептала подруге, пнула задравшего на меня лапу собакена и, поблагодарив Императора, поспешила на работу.



Отредактировано: 27.05.2024