Большая печаль безмолвна

Большая печаль безмолвна

      Каждый раз, открывая на рассвете глаза, Детлеф хочет верить, что за окном он увидит яркое солнце, шумящую зелёную листву и чистейшее голубое небо. Он встаёт со своей койки, на ватных ногах подходит к окну, выглядывает.
      Вокруг — лишь одна слепящая белизна, пахнущая порохом и гнилью. Детлеф судорожно вдыхает этот морозный, почти ледяной воздух, и будто бы чувствует, как там, в груди, всё покрывается коркой инея.
      Его пугает вовсе не холод. К студёной зиме он привык: практически всю жизнь путешествовал и много всего испытал на собственной шкуре, в том числе и суровую стужу. Нет, это беспокоило его меньше всего.
      Запах. Запах смерти, проникающий в каждый уголок барака. Преследующий по пятам. Сводящий с ума. Доводящий до истерики, которую всегда, всегда приходится давить в себе. Запах, вызывающий самые яркие ночные кошмары, которые только можно себе представить.
      Аромат крови в недалёком прошлом казался Детлефу даже приятным. Он манил, вызывал чувство предвкушения скорой трапезы.
      Здесь он находится всего несколько месяцев, и уже один только вид тёмно-красной жидкости вызывает у него тошноту.
      Детлеф устало прикрывает глаза, стараясь отвлечься. Он словно ходит по краю лезвия бритвы. Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Он принимает пищу в окружении своих товарищей по оружию, смеётся над их шутками, улыбается им в ответ. Если бы был выбор, не стал бы этого делать. Но в затылок вжимается незримое дуло маузера, и приходится, затаив дыхание, как перед прыжком в прорубь, действовать наперекор всем своим принципам.
      
      У него только два слабых места — голова и сердце. Выстрел в голову убьёт моментально, как и любого нормального человека. Этот факт прочно засел в сознании Детлефа вместе с образом окровавленного запястья вампира, обратившего его в себе подобного.
      Этот вампир как в воду глядел, говоря Детлефу, что он ещё не раз пожалеет о совершённой сделке. Но прошёл год, два, а весь смысл его слов дошёл до Дета только сейчас, в сорок третьем году двадцатого столетия.
      
      Помощник коменданта Детлеф Энгель.
      Он выглядит слишком молодым для подобной должности, но в бумагах чётко значится, что ему двадцать четыре. Штурмбаннфюрер поначалу отнёсся к нему с изрядной долей скептицизма, а позже в его мерзких серых глазах Детлеф различил нечто, напоминающее усмешку. Издевательство. Словно желая посмотреть, как Дет будет балансировать на кончике ножа, он назначил его помощником коменданта Кайзера.
      У Кайзера была собака.
      После пары дней общения с Кайзером Детлеф возненавидел собак примерно так же, как и людей, с которыми он вынужден видеться каждый божий день.
      Улыбка Кайзера по идее должна была производить хорошее впечатление, но Детлеф рядом с этим человеком чувствовал только противный холодок по коже. Чувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Как смерть дышит ему в шею. Как она стоит за правым плечом, держа в одной руке оружие, направленное точно Детлефу в голову, а другой подталкивает вперёд, мол, убей этого ребёнка.
      Скорее.
      Кайзер спускает с цепи своих собак, и Детлефу стоит невероятных усилий не отвернуться и не зажмурить глаза. Он выдавливает из себя вымученную улыбку, и Кайзер одобрительно кивает.
      А на душе становится так мерзко, что хочется самому оказаться рядом с этими детьми, только ради того, чтобы псы бросились на него, а не на невинных жертв. 
      В конце концов, Детлеф во сто крат грешнее любого из здешних узников. Чего уж говорить о коменданте, о штурмбаннфюрере и всех остальных. За свои деяния они никогда сполна не расплатятся. Даже смерти будет недостаточно.
      
      Худо-бедно, но Детлефу удалось завоевать хоть какое-то уважение своих «коллег». Причиной тому, что он в принципе перед ними выслуживался, был обычный страх. Дет боялся того же, что и простые смертные. Правда, смерть от старости ему не грозила, но в создавшихся условиях это не имело никакого значения.
      Детлеф уже видел войну, но с подобным сталкивался впервые. Ему пришлось лицезреть много всего страшного, из-за чего теперь он взирал на молодых солдат с невероятной тоской и болью в сердце. Только и оставалось смотреть да гадать, кто из этих юношей останется жив. Хорошо, если хотя бы один.
      Когда Дет был моложе, он ещё пытался как-то противиться судьбе. Пытался обратить умирающего товарища по оружию. Надрезал своё запястье, поднёс к губам умирающего, но тот отвернул голову в сторону, и вампирская кровь отпечаталась на его щеке. Он не выпил ни одной капли и умер, оставив Детлефа рыдать над своим бездыханным телом.
      Прошло несколько месяцев, и Детлеф перестал оплакивать умирающих. Он смотрел, как бесконечная вереница людей отправляется на тот свет. Не чувствовал ничего, кроме сосущей пустоты.
      После этого Дет залёг на дно. Пытался жить, как нормальный человек, периодически переезжая с места на место и меняя имена, как перчатки.
      
      Детлеф Энгель — это очередной псевдоним и очередная новая жизнь.
      
      У коменданта Кайзера два помощника — Энгель и Альтхаус. Энгель, с точёным бледным лицом и печальными светлыми глазами, под стать своей фамилии тих и задумчив, но при этом исполнителен, ответственен и аккуратен. На него можно положиться. Альтхаус гораздо бойчее Детлефа, к тому же обладает весьма своеобразным хобби.
      Он любил иногда пострелять из винтовки в проходящих мимо узников, как если бы все эти дети были просто мишенями, вроде пустых бутылок. Каждому попаданию в цель Альтхаус радовался, как малое дитя. Никто не запрещал ему так развлекаться. Кайзер даже нашёл это занятие чрезвычайно забавным и спустя некоторое время начал стрелять по пленным детям на пару с Альтхаусом.
      Детлеф держался от них в стороне. Кормил собак Кайзера. Старался не вздрагивать от каждого выстрела и вскриков умирающих. Иногда он испытывал жгучее желание отвязать всех собак и натравить их на хозяина. Он этого заслуживает. Заслуживает, как никто другой.
      Но каждый раз эта мысль просто уходит в никуда.