Больше не люблю тебя, жена

Глава 1

Михаил

— Ты сегодня сам не свой, — замечает Тоха, наливая в бокал напиток. — Что такое? На совещании молчал, а потом как начал на всех рычать. Сам удивился.

— С ними нельзя мягко. Они то и дело наезжают. Смотрят на нас сверху вниз. Какого черта? Пусть знают свое место. А нас недооценивают.

— Хм-м-м, — крутит в руке стакан. — Нет, тут что-то другое. Тебя никогда не задевало поведение партнёров. С женой как?

Знает, гад, куда бить надо. Выгибаю бровь, таращусь на него. Хочется съязвить, но решаю промолчать. Не его дело, как у меня там с женой, даже если Тоха — мой близкий друг.

— А у тебя как? С той… Настей?

Как вспомню выражение лица Антона несколько лет назад… Как он защищал свою серую мышь. А потом оказался неправ. Держит девчонку с тех пор взаперти. Жить не дает. Никуда не пускает. Она как рабыня для него…

— Нормально, — его верхняя губа едва заметно дёргается, а это значит, что все как раз не айс. Злится гад. На что — даже спрашивать не стану. Не сдалась мне его личная жизнь, когда у самого все катится в самое дно, разрушается.

Ехать домой — нет желания. Саша наверняка опять привела к нам бездомных мальчишек и девчонку, которая внучка ее коллеги. Или же детей алкаша из соседнего здания, пытается их чему-то научить. Никогда не понимал, к чему такая безграничная доброта. Даже к тем, кто однажды ее предавал.

Жена не стала обрывать свои отношения с братом, который буквально хотел ее продать. Сказала, что он совершил ошибку и больше такое не повторится. Вон, два года общается с ним как ни в чем не бывало, а меня это конкретно бесит. Видеть его не могу, готов придушить собственными руками. Как и собственную сестры, которая болт забила на мое мнение.

— Ну, пусть будет нормально. С Виктором разговаривал?

— Нет. Я же с ним редко, — взгляд отводит. Понимает ведь, почему Вик держит дистанцию. Ведь когда-то Тоха ударил его в спину. Со взмаху. А теперь стыдно ему за прошлое. Хоть и раньше мы втроём были не разлей вода.

— Надеюсь, вернётся в Москву с Машей и детьми.

— Так и будет. С его-то характером.

— Ты, кажется, характер Маши не знаешь, — усмехаюсь. Достаю из кармана мятую пачку сигарет, но не решаюсь курить. Саша не любит запах табака.

Хотя… Я тоже много не люблю, но она идёт против меня.

— Поживем, увидим, — говорит Антон. — Мне пора домой.

— Мне тоже.

Еду домой, хотя опять же — нет желания. По вечерам жена занята. Черт знает, как воняет в квартире. Ненавижу, когда она чужих детей приводит. Саша это знает, но постоянно отмахивается, заявляя, что чужих детей не бывает.

Открываю дверь своим ключом. Заметив несколько пар детской обуви, понимаю: я был прав.

С грохотом бросаю ключи на тумбочку, захожу в гостиную. За столом помимо мальчишек ещё и мои племянники. Они тут что делают?

— Сестра здесь?

Саша поднимается со стола, что-то сказав Марине. Подходит ко мне и, сжав локоть, тянет на кухню.

— Дарины нет. Она оставила детей у нас. Поехала с мужем в Питер на пару дней. Там у них какая-то важная встреча.

— Саша, я тебя сто раз предупреждал, чтобы ты не соглашалась присматривать за ее детьми! — чуть ли не рычу.

— А я и не соглашалась, Миш. Она внезапно пришла. Я открыла дверь, так Дарина толкнула детей в квартиру, сказала, что им срочно нужно уехать и ушла. Я даже пару слов не успела вставить, — говорит на одном дыхании, а потом косится на дверь. — Не кричи, пожалуйста. Дети же не виноваты, что ты не перевариваешь их отца. Они тебя боятся, Миш. Хотя не должны. Ты же их дядя.

Не сдерживаюсь — закатываю глаза. Сашина наивность меня просто убивает. Нет, скорее раздражает и бесит!

Как можно быть такой слепой и не видеть ничего дальше своего носа?!

— Он настоящий ублюдок! Я был против их брака, но сестра не приняла мои слова всерьез. Ты прекрасно знаешь, для чего он женился с Дариной.

— Миш, — Саша выдыхает, поправляет выпавшую прядь за ухо. — Прошло столько лет. У них дети, которые все понимают. И видят, как ты их не любишь. Пожалуйста, перестань так на них смотреть. Мне их просто жаль.

— А тех мальчишек ты опять для чего привела? Я ведь просил…

— Миш, ну у них денег нет. Дети хотят учиться, мать работает днём и ночью, чтобы их накормить.

— Их отец пьет, — делаю акцент на последнем слове. — Днём и ночью, Саша! Он алкаш! Это значит, что деньги у него есть! — мы спорим посреди кухни. — А купить обувь сыновьям он не может, правильно? Это делаешь ты!

— Миш, ну перестань.

— Нет, так продолжаться не может.

— Я просто люблю детей.

— Так роди своих, Саша! — вылетает неожиданно.

Жена сглатывает, моргает часто-часто. Даже губы облизывает, а потом кусает нижнюю. Задел ее. Но что есть, то есть. Нечего обижаться.

— Ты же знаешь, что будь у меня возможность, я бы давно родила, — еле сдерживает слезы, смотрит исподлобья. — Но не получается. Что бы ни делали. В чем моя вина, Миш? Что с тобой сегодня? Почему ты так груб? Я хочу заниматься детьми. Это моя работа. Меня это доставляет удовольствие.

— Какая, к черту, работа, Саша? Ты деньги с них не берешь, а наоборот — покупаешь им все, чего у них нет.

— А почему бы и нет, Миша? Я вправе делать со своими деньгами все, чего хочу! — повышает голос, но сразу же зажимает рот ладонью, сбавляет обороты. — Я же от тебя ничего не прошу! Готовлю, стираю, ухаживаю за тобой! Делаю всё, что ты хочешь. Но ты по какой-то причине не принимаешь всерьез мою работу! Не относишься с уважением! Постоянно прессуешь, чего-то запрещаешь! Мне нравится заниматься с детьми! Я же тебе не говорю, почему ты до утра торчишь в компании!

— А ты попробуй сказать, — выхожу из кухни и иду в спальню. Настроение и так было дерьмовым, а сейчас вообще. Приму душ, переоденусь и свалю к чертям собачьим.

— Миш, что мы делаем? — идёт жена за мной.

— Не я, а ты!

— Это же ты начал! Ну чем тебе эти дети мешают, Господи?!