Божественный эксперимент. Грех второй

Глава 1. В путь

Божественный пантеон – место, где живут великие (по их собственному мнению) боги. Вершители судеб, способные одним слово разрушать и создавать империи, изменять саму структуру мира.

Конечно, всё это было не так. Хотя, при большом желании они могли бы стереть всё живое, что было на планете, но не делали этого, поскольку в этом не было необходимости. Что же касается такого эфемерного понятия, как судьба… Власти над судьбой не имели даже Создатели – хозяева богов, которых последние считали чуть ли не всемогущими. Более того, боги могли читать мысли смертных, но вот управлять ими и делать из людей или таких же разумных драконов марионеток они не могли. В этом аспекте Левиафан по всем критериям превосходил жителей Пантеона.

И вот эти великие и ужасные боги слонялись по своему пантеону, не зная, как найти одно единственное существо, сбежавшее прямо у них из под носа.

Может быть, если бы они хоть изредка обращали внимание на всё, что твориться в подконтрольном им мире, и совсем немного разбирались в человеческом образе мышления и законах, то запросто обнаружили, что небольшим южным королевством Сорас правит обычный рыцарь. Даже не дворянин, а РЫЦАРЬ, которого возвёл на трон странный мальчик с поистине жуткой и непонятной силой.

Но, зачем говорить о том, чего никогда не будет?

Боги продолжали искать существо в «списке элементов системы», но всё было тщетно. В мире смертных жило слишком много существ.

Никто не понимал, что такой способ почти бесполезен. Почти никто…

Богиня Беатрис, вопреки всем правилам Пантеона, решила спуститься в мир смертных и попытаться разыскать ЭТО своими собственными силами.

Она была не такая, как другие боги. Её отличие состояло в том, что нижним миром она всё же интересовалась, но круг её интересов сводился к одной единственной расе драконов, над которыми она, не спрашивая разрешения у других высших богов, поставила парочку своих собственных экспериментов.

Её исчезновение заметили не сразу, а когда заметили, то решили оставить вопрос о наказании своенравной богини до лучших времён.

По началу, Беатрис было трудно приспособиться к реалиям человеческого мира, ведь она не привыкла, что к ней могут проявлять неуважение. Один раз, слоняясь по странам западной части континента, она чуть не уничтожила какую-то крохотную империю, но немножко успокоившись решила оставить её в покое. И всё из-за чего? А из-за того, что тамошний император захотел её себе в наложницы и приказал стражникам схватить «строптивую кобылку». Ну, разве могла горделивая богиня стерпеть подобное оскорбление? Конечно нет! В общем спасло ту маленькую империю только чудо… и вкусные фрукты, которые так приглянулись своевольной богине.

Странствуя по миру, богиня пыталась найти хоть какие-то истории, которые могли бы привести её к тому существу, но ничего подобно не было.

Может быть, поиск занял бы у неё намного меньше времени, но своевольный господин случай распорядился так, что Беатрис начала свои поиски с северо-запада континента.

«Найти! Нужно обязательно найти ЭТО», - богиня поставила себе цель и не собиралась от неё отступаться.

***

Не став долго пользоваться гостеприимством лесной избушки, Левиафан отконвоировал Линду и Анимуса в землянку, которую метаморф собственноручно (если можно так выразиться, ведь чаще левиафан пользовался щупальцами, а не руками) возвёл в лесу, который находился недалеко от родного города Линды. Временное убежище метаморф строил из толстых и прочных брёвен, а так же глины и камней. Строительство происходило под чутким руководством Киры и, поэтому, землянка получилась, что называется, на века.

Левиафан бродил по лесу и искал… вдохновение. Для этого ему подходило всё. Жучки, паучки, цветы и прочая живность и растительность, находящаяся в лесу. Всеми правдами и неправдами метаморф пополнял разнообразие форм, доступных греху «Superbia».

Больше всего Левиафану запомнились три вещи. Первым был прекрасный белый цветок, который Кира назвала «Хищным лотосом». Он был достаточно большим и очень опасным, ведь его название не на пустом месте взялось. В высоту бутон был примерно метр. Столько же он был и в ширину. Бутон у цветочка состоял из четырёх плотно закрытых лепестков, на внутренней стороне которых были острые крючкообразные зубы. «Хищный лотос хватал своих жертв лианами, растущими из-под бутона. Лианы были невероятно сильными и могли, при желании, утащить маленького ребёнка. Левиафан с радостью поглотил «Хищный лотос» и был очень доволен его характеристиками и возможностями. Он пообещал сам себе, что непременно усовершенствует смертоносный цветок.

Вторым в списке самых полезных и интересных приобретений числился стальной паук. У него были острые лапы, напоминавшие по форме лезвие косы. Паук имел чёрно-красную окраску и, по мнению Левиафана, был очень красивым и милым созданием. «Стального паука» называли стальным не просто так. Всё дело было в его паутине и лапах. Они были невероятно крепкими, а паутина при всей её прочности была ещё и невероятно эластичной. У паука не было цепких крючков на ходильных конечностях, ведь они ему были не нужны. Его лапы были настолько острыми, что паук мог пробивать и деревья, и камни, надёжно закрепляясь на за них. При всём своём грозном арсенале, паук был размером в ладонь взрослого мужчины, не более.

Третьим, запомнившимся метаморфу животным, стал горный скорпион. В этом членистоногом Левиафана больше всего заинтересовало жало. Оно было смертельно опасным и могло наносить урон не только в близи, но и на расстоянии. А яд этого насекомого был выше всяких похвал и, если бы Левиафан был обычным человеком, то сейчас уже катался бы по земле и содрогался в предсмертных конвульсиях, при этом сгорая от ужасной агонии. Сам же скорпион был довольно невзрачным. Серый окрас и миниатюрные размеры делали его почти не заметным в его излюбленном месте обитания – камнях.