Бракованная. Женюсь на тебе из жалости

Пролог

Салтанат

— Салта, — отчаянно шепчет мне мама. — Я только прошу тебя, не перечь отцу. Он и так в последнее время сам не свой.

— Я хочу учиться! — яростно шиплю на неё. — Не понимаю, что плохого в том, если у меня будет профессия?! Замуж меня все равно такую никто не возьмет!

Смотрю на свою искривленную ногу, после аварии, которая случилась со мной в детстве.

— Ты на медсестру выучилась?

— Выучилась.

— Вот и достаточно. Тебе все равно работать не придется. Не хотела тебе говорить, но папа вам с Зарой уже женихов ищет, — поджимает губы мама.

— Вот Заре он пусть найдет, а я врачом быть хочу. Буду детей лечить.

— О, Аллах! — вздымает она руки к небу.

— Он не поможет, — бурчу себе под нос. — Никогда не помогает.

— Не говори так! Замолчи! Харам…

— А что не так-то? Как минимум мне он не помог вылечить хромоту. Еще будучи школьницей, я каждый день его просила исцелить мою ногу, и что?

— Ты не знаешь, каковы его планы, — упрекает мама, но в её голосе слышится усталость. Она опускает руки, словно смирилась с моим бунтом. — Аллах видит всё, что с нами происходит, даже если нам кажется, что он молчит.

— Пусть видит, — бросаю в сердцах, чувствуя, как внутри всё закипает от бессилия. — Но я не позволю своей жизни сгореть зря. Я заслуживаю большего, чем просто быть женой какому-нибудь старику!

Мама поджимает губы, её взгляд блуждает, как будто она ищет ответ где-то далеко, в прошлом, среди тех устоев, которые с детства внушали ей как истину.

— Это не так просто, Салта, — наконец шепчет она, осторожно касаясь моей руки. — Ты должна понять, что семья для нас — это главное. Отец... он хочет для вас с сестрой лучшего.

— Лучше знать, что я несчастна? — вырывается у меня. — Лучше лишить меня мечты? Врачом я могла бы стать, мама. Я могла бы помочь другим, тем, кто страдает, как я!

— И ты правда думаешь, что отец позволит тебе идти против его воли? — её голос дрожит, в глазах появляется нечто, что я не могу понять: страх, горечь или может быть даже сожаление?

Я отворачиваюсь, чтобы она не видела моих слез.

— Если он не позволит мне, — говорю глухо, — я сама найду способ.

В этот момент я чувствую, как безысходность вплетается в моё сердце. Но вместе с ней рождается твёрдость, что если я не поборюсь за своё будущее, никто не сделает этого за меня.

— Аллах… — начинает мама, но я уже не слушаю её.

У меня есть только одна цель: доказать, что даже с хромотой я смогу стать кем-то больше, чем просто бесплатным приложением к мужу.

— Салта, стой, — тормозит она меня за руку. — Ты к отцу собралась?

— Да, — твердо отвечаю я и смотрю на неё с вызовом.

— Не иди сейчас. К нему серьёзные люди пришли.

— А я что, не человек по-вашему? — психую я.

— Они Зарему сватать хотят. Очень уважаемые люди.

— Ну как вы так можете? Как скот нас на рынке продавать. Ладно меня, я для вас как бракованный товар. А Зареме за что такую жизнь уготовили?

Мама сжимает мою руку сильнее, её лицо искажается от боли и тревоги.

— Не говори так, Салта. Зара... она понимает свой долг. Это традиции, это наш путь.

— Путь? — ярость закипает во мне с новой силой. — Путь к несчастью? Ты хочешь сказать, что Зарема просто молча согласится на то, чтобы её выдали за того, кого выбрала не она?

— Зарема — умная девочка, она знает, что нужно делать, чтобы сохранить честь семьи, — мама старается говорить твёрдо, но я чувствую, что за её словами скрывается страх.

— Сохранить честь семьи, — повторяю с горечью. — А счастье, мам? О нем не думаете? Или для нас это слишком большая роскошь?

Мама смотрит на меня с такой болью, что я на мгновение чувствую укол сожаления за свои слова. Но потом снова вспыхивает гнев.

— Как вы не понимаете, что лишаете нас выбора? Зарема молчит, но внутри себя она тоже мечтает о другом! Мы не товар, который можно продать И не куски мяса, которые можно обменять на что-то более ценное!

Мама отпускает мою руку и отступает на шаг, её плечи опущены.

— Мы делаем всё, чтобы защитить вас. Это то, как жили наши предки, и мы должны уважать их традиции.

— Может, предки и не знали другого пути, но я знаю! И я не позволю, чтобы наша жизнь была просто продолжением их ошибок, — сжимаю кулаки. — Если я не могу быть свободной, то хотя бы Зарему, оставьте в покое. Пусть она сама решает, что ей делать!

Мама хочет что-то сказать, но я уже разворачиваюсь и прихрамывая на одну ногу иду к двери.