Бумажные звезды, бумажные города

Бумажные звезды, бумажные города

На далекой-далекой космической станции, прямо посреди невесомости, на орбите двойной звезды затменно-переменного класса...

Жила-была девочка по имени Катя.

И был у нее скафандр.

Планетоид был заселен родителями Кати и зелеными бумажными человечками.

Это был космический феномен — оживающая бумага. И только в одном месте, рядом со станцией.

Еще на станции была коллекция фарфоровых слоников со старой Земли, уничтоженной взрывом коллайдера. Коллайдер сколлапсировал и превратился в черную дыру, но прежде чем это случилось, волна уперлась в фарфоровых слоников. Слоники отважно задержали волну. За это время родители Кати добежали до космического корабля. И даже часть слоников забрали с собой. Некоторые были повреждены черной дырой, но все равно стояли на почетной полке в гостиной, рядом с собратьями.

Родители высадились в другом конце Галактики, где нет злобных изовретиан (именно они, сказал папа, запустили коллайдер), а только оживающая зеленая бумага.

Человечки, которых Катя складывала из бумаги, создали цивилизацию. Их город разросся и теперь был виден из окна невооруженным взглядом. Человечки строили очень высокие дома. Скоро они стали выше станции.

Десятки небоскребов из бумаги, сотни этажей, тысячи квартир и офисов.

Однажды родители Кати увидели это — и слово проснулись. Папа посмотрел в иллюминатор и сказал "Э?", мама сказала "Я тебя предупреждала!" и вынесла папе зажигалку и пожаропрочный скафандр.

Папа шел, подпрыгивая. Плавно опускался, и на пыльной поверхности планетоида оставались следы его космических сапог. Так он прыгал, пока не добрался до города зеленых человечков.

Папа отдышался. Трудно быть мячиком в таком возрасте. Даже если ты одержим местью.

Папа увидел город. Бумажные небоскребы мягко колыхались от ветра, в окнах суетились бумажные человечки – работали, жили, смотрели бумажные телевизоры, встречались, влюблялись и вывозили на крошечных бумажных колясочках крошечных бумажных детей. Гуляли в бумажных парках и дворах. Бумажные машины стояли в бумажных пробках. В машинах сидели бумажные человечки и слушали бумажное радио.

Папа замер. Потом медленно поднес зажигалку…

Чирк! Чирк! Пламя занялось.

Человечки кричали. Но, как известно, в космосе никто не услышит твой крик. Даже если вокруг разреженная кислородно-метановая атмосфера. Человечки беззвучно воздевали бумажные руки к небу.

Звезды молчали в ответ.

Город вспыхнул как гигантская зеленая спичка — и исчез. Пламя опалило папу Кати, он отшатнулся — но пожаропрочный скафандр спас его от ожогов.

Пламя утихло. Осталось черное пятно на поверхности планетоида.

- Получайте, проклятые изовретиане! - кричал папа, оправдываясь. Но не слышал сам себя. Пепел прилипал к стеклу папиного скафандра.

В глазах папы стояли слезы.

* * *

ПАПА КАТИ (запись в дневнике номер 2351)

После геноцида целого народа трудно занять себя чем-то другим. Все время чувствуешь, что даром теряешь время.

МАМА КАТИ (заметки от руки в кухонном календаре)

…путь к депрессии. Курение в туалете и внеплановая беременность тоже.

КАТЯ

Сегодня на обед гречка с куриной котлетой. Надоело! Сколько можно! И куда уходил папа?

* * *

Бумага перестала оживать. Катя поняла, что бумажных человечков больше не будет.

Это наполнило ее сердце печалью.

* * *

ПАПА КАТИ (запись в дневнике номер 2360)

Что, если бы у них были свои, бумажные, фарфоровые слоники? Смогли бы они задержать огонь хотя бы на несколько мгновений? И какая-то семья могла добежать до бумажного звездолета… Бумажный папа, бумажная мама, бумажная дочка. К счастью, это только выдумки.

МАМА КАТИ (заметки от руки в поваренной книге)

Он опять курит в туалете! Что делать???

КАТЯ

Папа сегодня вышел к завтраку с красными глазами. Похоже, он плакал. От него пахло жженой бумагой. Ненавижу этот запах. Он напоминает мне о Земле. Интересно, куда подевались наши фарфоровые слоники?

* * *

Папа, стоя над сгоревшим городом, кое-что увидел. Пламя погасло. Подул ветер и разметал пепел над планетоидом. Прозрачное стекло папиного скафандра засыпало черным и липким.

Папа стер его непослушными, толстыми пальцами…

Папа замер.

Посреди черного пятна белели фарфоровые слоники. Некоторые выглядели так, словно их повредила черная дыра. Папа долго смотрел. Затем повернулся и, волоча скафандровые ботинки, побрел обратно. Он больше не прыгал. Что вы хотите, возраст.

...Катя доела гречку. После Бумажного Конца Света папа изменился. Теперь он часто молчал, уставив неподвижный взгляд в стену. Иногда его губы что-то шептали. Катя прочитала Г-Е-Н-О-Ц-И-Д, но что это означает, она не знала. От этого слова шла низкая вибрация – как от работающего коллайдера.