Бумеранг

Бумеранг

Раньше ночь звучала для него иначе. Обычное дело — днём поработать, вечером, в баре, расслабиться, пропустить кружечку пива или чего покрепче. Но не каждый вечер, а лишь перед выходными. А после поспешить домой. Или, если подвернётся хорошая компания, провести ночь с кем-то.

Теперь всё иначе. Идя по одной из улиц города-муравейника, Элиас прислушивался. Ночь пела ему, рассказывая свои истории. Прогулочный шаг — он не видел смысла спешить. Район сам по себе небезопасный, но уже довольно давно такое его мало беспокоило. Такие районы он, пожалуй, выбирал даже сознательно. В них всегда водились те, кого будет не жалко. Кого можно легко пустить в расход.

Новый город, а вот правила старые. Похоже, людям привычно делиться на благополучных и опасных. На богатых и бедных. На тех, кто считает себя хищником, и тех, кого легко можно занести в разряд добычи.

Остановившись, Элиас замер, вслушиваясь в ночь. Голоса. Громкие голоса. Какой-то спор. Полиция здесь не появится, да и никто не позовёт на помощь. Двадцать первый век, а в такие районы служители правопорядка по-прежнему предпочитали не приезжать. Да и местные обычно решали проблемы своими силами.

Один вскрик, после которого спор стих и Элиас расслышал удаляющиеся быстрые шаги. А после… Такой знакомый запах. Каждый раз приходилось напоминать себе, зачем он всё это затеял. Сжав кулаки, он на несколько минут задержался на месте. И всё же: зачем пропадать такому подарку? Дать этому человеку умереть напрасно Элиас просто не мог. В конце концов, он тоже хищник.

Каждую ночь Элиас задавался вопросом: сколько ещё он сможет держать хищника под контролем? Сколько ещё сумеет не превращаться в того, кому будет безразлична человеческая жизнь? Выбирать в жертву тех, кто сам причиняет вред другим — это он решил, когда ещё был человеком. Но после знакомства с жаждой крови начал осознавать, что в один прекрасный момент может сорваться и убить. Убить того, кто не заслуживает смерти.

Незнакомец ещё дышал. Тяжело, болезненно. Ему оставалось совсем чуть, и сердце перестанет биться. Элиас не мог этого допустить. Не сейчас. Осмотревшись, убедился, что им не помешают, позволил клыкам удлиниться. Пальцы крепко сжались на подбородке. Один короткий взгляд глаза в глаза, и Элиас оскалился. Этот человек заслужил умереть, став его добычей. На его руках столько крови. Столько загубленного счастья. Отнятых возможностей. Разрушенных надежд.

Тянуть Элиас не стал: клыки легко пробили кожу. Тёплая человеческая кровь заполнила рот. Один глоток следовал за другим. Люди — лёгкая добыча. Вампиры, оборотни и тому подобные создания куда интересней. С ними приходилось быть осторожным. Только людей на планете гораздо больше, так что среди них найти добычу-хищника гораздо легче.

Когда удары сердца стали чуть слышны, Элиас отпустил жертву. Всего пара секунд, и всё закончилось. Долго оставаться рядом с телом не стал. Мало ли кто тут может пройти мимо и заметить что-то ненужное, а потом доказывай, что ты тут не при чём. Попасть в картотеку Элиасу совершенно не хотелось. Люди в качестве жертвы для большинства сверхъестественных хищников — это норма. А вот то, что иногда он в разряд добычи включал кого-то из своих собратьев, многим не нравилось.

Охота на себе подобных считалась чем-то противоестественным. Забавно слышать речи о естественном от живых мертвецов, но уж как есть. И потому приходилось осторожничать. Попасться раньше времени не входило в его планы — Клодия Веласкес всё ещё жива, всё ещё убивает людей, а вот Николь уже давно нет на этом свете.

Не сейчас. Не в этом городе, где он так близок к цели. Слишком давно искал, слишком долго ждал возможности отомстить. После будет не важно, узнает ли кто о том, что не только охотники причастны к исчезновению некоторых из них. Сейчас большинство его жертв списывают на людей. Те тоже не очень любят, когда кто-то убивает представителей человеческого вида, и некоторые дают отпор. Как он. Только Элиас ещё тогда понял: охота может затянуться не на одно десятилетие. А человеческий век слишком короток. И он не ошибся. Если бы позволил себе слабость, дал остаться человеком, то месть бы осуществить не удалось.

Теперь же… Теперь он знал, где Клодия. Сейчас или никогда. Учитывая, сколько она живёт и количество убитых ею, скорее всего, он останется неузнанным. И это хорошо. По крайней мере, до момента смерти. Дальше всё станет неважным. Цель будет достигнута — и можно спокойно уйти. Или остаться и продолжить. Элиас ещё не решил.

Свойство меняться есть у всего. Стазис просто невозможен. Но подобные ему словно застыли во времени. А иногда Элиас натыкался на напоминавшие ему о прошлом места. Люди шли вперёд в своём развитии, но некоторые вещи сохраняли. Ради памяти. Места, вещи: всё было как раньше.

Так и бар, в который он зашёл, напоминал застывший во времени кусок прошлого. Слишком походил на тот, в котором они встретили Клодию. Город другой, а вот сама атмосфера, само ощущение — почти как тогда. Элиас даже на секунду прикрыл глаза и тряхнул головой: хотелось, чтобы наваждение исчезло. Но стоило осмотреться, и он заметил её: Клодию Веласкес. Женщина, Хищница, Вампир. Убийца его сестры.

Время лечит — так говорят люди. Так думал он сам. Но сейчас, смотря на неё, на то, как она, улыбаясь, заигрывает с намеченной жертвой, Элиас лишь отчётливо осознавал одно — желание вцепиться ей в глотку. Но так нельзя. Так он лишь проиграет. Всё станет напрасным, если Клодия не умрёт от его руки.

Элиас прикрыл глаза, стараясь избавиться от навязчивых воспоминаний. Но перед ним снова стояла картина ночи, разделившей его жизнь на до и после.

Кто-то в очередной раз закинул в автомат монету, и мелодия вновь наполнила помещение. Смех, шумные разговоры слышались с разных сторон.

Элиас с легкой улыбкой наблюдал за идущей с двумя бокалами в руках Николь. Он не особо любил такие заведения, но сестре они нравились, и составить ей компанию было не сложно.