Бункер

Бункер

Подуло прохладным ветерком. Полупрозрачные шторы плавно расползались в стороны, открывая простор для алеющей зари нового дня.

— Сэр Роберт, доброе утро! — дворецкий поклонился чинно, важно, без деланной американской улыбки.

— Никак не привыкну к твоим манерам, Чарльз, — вздохнул, потягиваясь в кровати, весьма представительный мужчина. Орлиный его нос устремился в сторону пожилого дворецкого. — Знаю, что ты лучший из всех, кого знает агентство! Но эта чопорность, это расписанное по минутам поведение… порой они меня так злят, что хочется дать тебе неделю выходных!

— Как скажете, сэр! — почтительный поклон не выдал ни тени расстройства или сожаления на лице преданного слуги.

— Ей богу, отдохни! Хочу слетать на родину. Эта ваша английская погода навевает на меня тоску и скуку смертную! Сегодня вечером заседание нашего комитета по делам компании… Ричард опять попытается…

— Ничего у него не выйдет, сэр!

— Конечно, не выйдет! Мой контрольный пакет акций я никому не отдам. Уж тем более этому прохвосту! Ни процента от меня не получит.

— Совершенно верно, сэр. Хотя, право, ваша бабушка будет расстроена.

— Дела не терпят расстройств, Чарльз. Стоит только дать слабину — как тебя съедят и не подавятся! Но, как ты знаешь, со мной этот фокус не пройдет! Мой бункер слишком дорого мне обошелся. Зато там я — как за каменной стеной.

— Прикажете собрать вас завтра утром в дорогу, проводить и закрыть дом?

— Нет. Сделай это сейчас. Целый день впереди. Вылечу завтра чартером. Никто не должен знать когда именно. Подписываем важный документ, а конкуренты могут пойти на все, лишь бы задержать меня в стране… Когда нажал на спусковой крючок — не стоит дожидаться, пока приедет полиция или дружки убитого. Лучше всего быть тогда подальше. И чтобы никто не знал. Именно поэтому все так скоро и срочно. И только тебе могу об этом сказать, зная твою историю жизни, Чарльз!

— Спасибо за доверие! — Чарльз склонил голову. — Ваша бабушка, еще когда вела дела, поверяла мне и не такие тайны. И ни разу ее не подвел. Не подведу и вас. Можете быть спокойны.

— Ступай же, Чарльз, а то я сейчас пущу слезу.

Слуга поклонился снова и размеренно, как отлаженный механизм, вышел из комнаты, затворив за собой дверь.

Роберт взялся за кипу бумаг, лежавшую рядом на журнальном столике. До вечера было времени много. Но и разобрать предстояло не меньший объем документов, в каждом из которых располагались данные аналитики, схемы, диаграммы, таблицы и цифры, цифры, цифры. Цифрам не было конца и края. В них можно было утонуть. Но именно в этих цифрах крылось то, от чего зависел успех или провал всего мероприятия. Ошибиться было нельзя. А потому глава корпорации по производству деталей электронных устройств принялся за дело, ведь оно приносило ему баснословные строки нескончаемых нолей во главе с единицей.

День и вечер пролетели в мановение ока. Что может быть увлекательней цифр? Кому этот мир чужд, тот не поймет этого удовольствия, сказочного наслаждения, когда цифры, дотоле беспорядочные и хаотичные, разбросанные и бессвязные, вдруг обретают стройность, порядок, иерархичность и строгую подчиненность букве закона. Того закона, который установил сам Роберт. Только тогда он и смог вдохнуть полной грудью, когда увидел: бумаги лежат в своей очередности, цифры на них, как нескончаемые легионы, выстроились в нужное ему построение и ждут лишь сигнала рога к началу сражения. А сражение скоро должно было начаться! Еще какое сражение! Не на жизнь, а на смерть. Он, как никто другой, знал это. Что будет, если он проиграет сегодняшнюю схватку? Об этом лучше было не думать! Крах империи в том виде, в каком она задумывалась изначально его отцом! Которую едва не загубила своим “стабильным” курсом на упрочнение всеми уважаемая бабушка за те пару лет, что была у руля! Отец почил. А он, Роберт, старший сын, идейный наследник отца, еще не готов был принять бразды правления. Сколько ночей, бывало, он просиживал в кабинете отца и внимал его пламенным речам! Никакого сотрудничества! Только захват, только подчинение! “Или быть первым, или не быть никем” — вот какой девиз привил ему отец. А бабушка переняла идеи деда-основателя. Да, он основал все, создал фундамент. Но построил Колосса на этом фундаменте кто? Его отец! И вот опять нападение на самое живое — идею отца о силе! И чье нападение? Ричарда! Младший братик! Что же он о себе возомнил? Поддался увещеваниям бабушки, хочет войти в новую эру с помощью слияния? Сотрудничество, взаимная выгода — слабость! Не слияние компаний, но поглощение! Полное и безоговорочное!

Роберт пулей вылетел из просторной комнаты, сложив все бумаги в дипломат с кодовым замком. Никто не помешает его триумфу! Чем Ричард сможет ему помешать? Воры уже обшаривали кабинет, пытались добраться до сейфа. Но куда им? Шеф охраны мигом их задержал. И пусть не признаются, кто их нанял. И так всё ясно и понятно, как днем!

— Марта, вы не видели Чарльза? — обратился Роберт к степенной женщине в белом передничке.

— Он в вестибюле, упаковывает ваши вещи, сэр.

— Ужин готов?

— Да. Всё, как вы любите: гамбургеры, ветчина, темное кеговое пиво (заказали сегодня из вашего любимого паба), а в качестве десерта — отварные креветки и крабы!

— О, вы доставили мне удовольствие. Снесите всё это в мой бункер и можете быть свободны! Сегодня мы с нашей командой заслуженно погуляем, а завтра… завтра будет новая страничка истории!

— Да, сэр. Как же я рада, что всё наконец сложилось!

— Давайте, давайте, Марта! Я запрусь сейчас, надо вздремнуть хотя бы пару часиков перед решительным штурмом. Как приедут мои друзья и наши гости — передайте, что Чарльз тоже может отправляться восвояси. Он мне сегодня за утро еще надоел!

— А помните месяц назад, сэр? Полиция…

— Полицию теперь точно не придется вызывать, — Роберт рассмеялся от души, люстры на высоком потолке зазвенели в унисон раскатистого баса. — Всё продумано до деталей! Ни одно преступление теперь не может произойти. Разве что какой-то террорист-подрывник… Но, поверьте уж моему богатому опыту, ни один миллионер в здравом уме не станет себя подрывать ради реализации идеи, в которой он потом сам не сможет принять участие. — И мужчина снова расхохотался, взяв под мышку дипломат.