Бунтарка и тиран. История одного свидания

1. Девушка с татуировкой.

Тату-салон оказался не таким страшным и мрачным местом, как Юля привыкла видеть в кинофильмах. Вопреки ожиданиям, вместо темного полуподвального помещения с красноватыми лампами под потолком, рвущих колонки ритмов рока, их с Миленой встретил просторный зал, расположенный на мансарде пятиэтажного офисного здания, так  что свет, льющийся в помещение под углом в сорок пять градусов окутывал окружающую обстановку в приятные мягкие тона. На стенах висели эскизы и фотографии предыдущих работ. Сам мастер тоже мало походил на бородатого брутального мужика (еще один киношный штамп). Нет, борода, конечно, была, но аккуратная, ухоженная, как и стильно уложенная стрижка, сразу бросалось в глаза, что парень лет тридцати завсегдатай модных ныне барбершопов. Выглядел он, как мечта какой-нибудь молоденькой дурочки. Впрочем, и Милена, как успела отметить про себя Юля, тоже была впечатлена его обликом. Юле было важно другое – уровень профессионализма.

Убедившись во всех предоставленных дипломах и сертификатах, девушка приступила к изучению эскизов,  собранных в трех пухлых папках. Она скучающе пролистывала всевозможных бабочек, котиков и помпезные надписи готическим шрифтом, раздраженно думая о том, что сейчас каждый стремится украсить себя какой-нибудь символической надписью, не до конца вообще вникая в смысл выбранного текста, предпочитая красивые и хлесткие слова. Милена, напротив, со свойственной ее натуре восторженностью, бурно реагировала на каждую мимимишную картинку. И слева от себя Юля то и дело слышала:

 – Ой, круто, и эта тоже супер. Я бы себе хотела пандочку или феечку.

 – Угу,– буркнула Юля, сердито отодвигая от себя папку розового цвета.

Все-таки парень при всем его приятном облике был жуткий сексист. Ладно, ты собрал всю возможную милоту, что предпочитают девчонки, но поместить их к тому же в розовую папку?!

– Ты еще Микки Мауса наколи, – буркнула она, но Милена вовсе не обидевшись, напротив весело произнесла:

 – А что? Круто! На щиколотке, или на скуле.

Юля бросила на нее предупреждающий взгляд и подвинула к себе черную папку, надеясь хоть в ней найти что-нибудь для себя. И правда, она оказалась полна брутальных сюжетов, все их Юля была бы не прочь увидеть на мужчине, но ей нужно было не это. А Милену вторая папка впечатлила даже больше, чем первая. Каждую татушку она примеряла себе на какую-нибудь часть и тела и весело комментировала этот выбор.

– Вам бы подошло, – улыбаясь, предложил мастер, подходя к ним.

Юля вздохнула, вот только снисходительных советов от сексиста ей не хватало. Она четко представляла, что ей нужно, но не могла найти даже чего-то похожего среди предложенного.

 – Что вы? – отмахнулась Милена. – Меня брат прибьет, если вдруг увидит что-то подобное на теле. Если в принципе увидит что-то не дарованное мне от природы. Это вот Юлька у нас рисковая, ведь у нее нет Давида. Везучая, – завистливо закончила она.

– А вы уже знаете примерно, что хотите? – с не меньшим дружелюбием переключился мастер на Юлю.

Девушка замялась, да она знала, что хочет, но признаться в этом было как-то странно. Истолковав ее слова по-своему, мастер достал еще одну папку, белую, и стал снова предлагать ей уже виденных ранее ангелочков, сердечек, кисок и прочих. Юлю аж передернуло.

Ну вот снова. Снова она стала заложницей своей внешности. Ангел, блин. И все, глядя на нее, представляют что-то нежное, облачное, невинное.

Милена, очевидно, оценив ситуацию, поняла, что подругу не устраивает, и обратилась к мастеру сама.

 – Понимаете, – она сделала паузу, прочитав имя на бейджике. – Виталий, моя подруга просто помешана на одной теме.

 – Не помешана, – возразила Юля и уставилась во все глаза на планшет с прикрепленным к нему листом бумаги, что держал мастер. До их прихода удобно расположившись на небольшом диванчике в углу, Виталий что-то рисовал на нем. И вот результат его работы отвечал всем ее требованиям. Нет, не один в один, но именно эти самые элементы она представляла в голове, не в силах соединить воедино. Волк, луна, голые ветви деревьев. Когда-то очень давно она придумала себе этот сюжет и с тех пор никак не могла от него отделаться. А уж подобное тату стало ее навязчивым желанием. Только на эскизе Виталия волк смотрел анфас и был агрессивен (второе для Юли было неприемлемо), а ей хотелось, чтобы он был в профиль и выл на луну. Она прекрасно осознавала, что образ этот заезжен до дыр может быть даже больше чем птички и бабочки на ягодицах 20-летних дурочек, но не могла отделаться от этой  идеи фикс.

 – А что это за рисунок? – спросила Юля, перебивая сумбурный поток слов Милены, пытающейся объяснить, что за тату хочет сделать себе подруга.

– О, этот эскиз сделан для одного моего друга, к сожалению, он передумал, а рисунок остался.

– Почему передумал? – со свойственной ей скрупулезностью следователя уголовного розыска поинтересовалась Юля.

 – А кто его знает, – пожал плечами мастер. – Мало ли. Нравится?

 – Да, только мне хотелось бы кое-что подправить. Можно?

 – Конечно, все равно эскиз будет необходимо подогнать под ту часть тела, как которой вы собираетесь делать тату.

 – А эту куда планировали?

 – На предплечье, – Виталлий указал, куда именно планировалось делать тату, и Юля вздрогнула, туда же собиралась и она. Вот это совпадение!

– Ого, – воскликнула бесцеремонно, как обычно, Милена. – Что за банки у этого друга? Одна почитай, как моя нога.

– Да, он парень крупноватый, но совершенно безобидный, – улыбнулся  Виталий.

Миленка улыбнулась в ответ, впрочем, как и всегда. При всех ее положительных качествах самый яркий эпитет, который бы охарактеризовал девушку на сто процентов, был – «влюбчивая ворона».

«Ох, подруга, – подумала Юля, покачав головой – смотрела бы ты лучше на обручальное кольцо и фото счастливой семьи в рамке на столе».

 – Так куда вы планировали сделать тату?