Цена магии - любовь

Пролог

Друзья, "Цена магии - любовь" - это второй том дилогии "Багорт". Первый назвывается "Проклятие для мага или сердце на троих". Он абсолютно бесплатен, поэтому я рекомендую вам начать чтениие серии именно с него, чтобы понимать, о чем дальше пойдет речь.

Полвека назад.

У прибрежных скал Лонгвина, заселенных кланами Ведов, разыгрывалась нешуточная буря. В огромном гроте, где устроили импровизированный зал советов, теснилось три десятка чародеев, не унимавшихся уже третий час.

Обычно в этом угрюмом поселении царила тишина, гонимые простым народом чародеи жили замкнуто и скрытно, редко принимали отчаявшихся посетителей, которые приходили за помощью, когда кроме Веда ее уже никто не в силах был оказать. Но сегодня в мрачном убежище колдунов разгорались нешуточные споры, волнения и метания. Пять Верховных Хранителей Багорта послали в Лонгвин весть с поистине царским предложением – переселиться угнетаемым Ведам в соседний континент, где их будет ждать теплый прием и особые привилегии.

Веды Лонгвина были наслышаны о терпимости багортцев к их племени и знали, что для своих колдунов те отвели место в большом совете. Но в то, что они окажут такие неслыханные почести чужакам, мало кто верил! Собравшиеся спорили о том, стоит ли принимать предложение Багорта или нет?

Морита Карган – черноволосая красавица с поразительными ониксовыми глазами, дочь сильнейшего перворожденного Веда взирала на весь этот бедлам с тоской и отвращением. Ее попытки урезонить бесновавшихся соплеменников не увенчались успехом, и когда на ее здравые доводы ей снова попытались втюхать туманные и весьма расплывчатые понятия о независимости и единстве кланов, она таки не выдержала.

– Если вам нравится ваша промозглая, сырая дыра, живите здесь, а я хочу мир посмотреть!

– Не мир ты хочешь посмотреть, а себя показать, – отвечал ей со злобой седовласый, сгорбленный старик – ее отец и старейшина клана.

– Чего же в этом плохого? – парировала Морита. – Какой смыл быть выдающимся Ведом, если ты не вправе применять свой дар в полной мере. Ты, отец, обладаешь способностями, превосходящими мощь всего нашего клана, но что они тебе дали кроме осознания собственного бессилия в попытках переломить людские предрассудки? Лонгвин никогда не простит нам вековой войны между Ведами, в которой пострадали люди. Здесь мы еще вечность будем гонимы из-за ошибки наших праотцов. Я не желаю больше прятаться! Я хочу познать свою силу в полной мере, хочу беспрепятственно пользоваться ею.

– Как ты не понимаешь, Морита, – обратился к ней мужчина, сидящий чуть в стороне от остальных, – это их место в совете, что они так любезно предлагают сильнейшим Ведам – жалкая уловка. На самом деле на тебя там будут смотреть так же косо, как и здесь. Только дома мы свободны от обязательств и принадлежим сами себе, а в Багорте тебя обяжут служить жалким, никчемным людишкам, да еще ограничат со всех сторон законами. Так что не думай о том, что ты сможешь там пользоваться своей магией беспрепятственно.

– Хранители Багорта хитры, – поддержал мужчину отец взбунтовавшейся Мориты. – Они понимают, что единственная сила, способная противостоять им в полной мере, сосредоточена в Лонгвине. Серварг растратил своих чародеев, их кланы малы, потому что «чистое воинство» слишком усердно гонялось за ведьмами, посжигав их в своих фанатичных кострищах. Ихор вообще не в счет – вся их ведовская мощь перекочевала к нам, сделав неуязвимыми. Багортцы прекрасно понимают, что если мы пойдем на них войной, никакие Хранители не уберегут их земли от пяти сотен озлобленных ведьмаков.

– Не все Веды Лонгвина будут участвовать в войне, если наши безумные правители решатся на нее, – возразила Морита. – С чего мне, например, поддерживать народ, который веками терзает мое племя?

– С того, что за победу нам отдадут половину багортских земель, – вступил в разговор немолодой, но еще крепкий мужчина, что сидел по правую руку от седовласого старца. – Я слышал о том, что наш наместник так жаждет заполучить Мрамгор, что готов отдать нам два граничных замка и оставить, наконец, в покое, если мы поможем захватить Багорт.

– Глупости! – бросила ему Морита. – Досужие сплетни! Наш наместник слишком жаден, чтобы отдать два замка, а если он это и сделает, то все равно не оставит нас в покое. Вы как хотите, а я не намерена участвовать в войнах. Не забывайте о нашем предназначении – мы были призваны Источником для того, чтобы нести свет знания, а не мрак и ужас разрушений, – добавила она чуть тише.

Мужчина, что сидел в стороне ото всех, поднялся и подошел к дочери первородного Веда. Несмотря на кажущуюся моложавость, вокруг его тонких губ уже залегли глубокие морщины, что говорило о его улыбчивости. Но сейчас он был мрачен и его блестящие глаза смотрели на бунтарку с тоской.

– Морита, не начинай, – проговорил он, беря ее за руку. – Твое стремление вернуть нам былое величие посредством служения ни к чему не приведет. Ты растратишь на этих букашек свою драгоценную силу, а они тебе даже спасибо за это не скажут.

– Нет, Ихаиль, я не стремлюсь вернуть былое величие всему нашему племени, я хочу его для себя. И я поеду в Багорт, а ты, если все еще любишь меня, не станешь удерживать.

– Морита! – прогремел старец, и в гроте на мгновение стало темно. – Ты не можешь покинуть клан!

– Никто не вправе решать за меня мою судьбу, – медленно проговорила Морита, пытаясь унять дрожь в голосе. – Я люблю вас всех, но себя я люблю больше и поэтому не откажусь от мечты, даже ради того, чтобы остаться с семьей, – проговорила она, смотря в глаза Ихаиля, а потом развернулась и стремительно вышла из грота прежде, чем успели ей возразить.