Цена свободы-любовь.

Мечты-несбыточная реальность.

(От автора: В этой истории, я не претендую на историческую точность. Конечно, я буду придерживаться правил присущих лишь тому времени. И титулов которые носили в то время, правда, не все богатые люди. Эта история лишь вымысел, что мой мозг мог выдать. Но я постараюсь передать вам, всю красоту и романтичность того времени. Приятного прочтения, мои дорогие! И так. Начнём.)

Англия 1654 Год.

Лучи закатного солнца пробивались сквозь тяжёлые бархатные занавески, бросая мягкий золотой свет на старинные резные мебельные ножки и мозаичный пол. Я сидела в кресле у окна, внимательно слушая, как моя мачеха, покачиваясь от собственного негодования, монотонно выдавала наставления. В её голосе звучала привычная резкость, как хлёсткий кнут, заставляющий меня вздрагивать каждый раз, когда её слова достигали моих ушей. Но сегодня я была слишком уставшей, чтобы воспринять это всерьёз.

— Амелия, ты должна понимать, что твой отец оставил тебя на мою попечительскую руку, и я не позволю тебе портить наше имя, — её голос, высокомерный и чопорный, словно сталь, отзывался эхом в моей голове. — Ты выйдешь замуж за достойного мужчину. Завтра герцог Йорский посетит нас. Он не просто человек, он титул, уважение и будущее, которое тебе следует принять с покорностью.

Я сидела молча, склонив голову, притворяясь послушной и смиренной, как и ожидалось от юной леди. Мачеха казалась на удивление спокойной в этот момент, но я знала, что это лишь временное затишье. Её лицо, когда-то милое и почти материнское, стало непримиримым и жёстким, словно высеченным из мрамора.

— Ты слушаешь меня, Амелия? — резко выкрикнула она, заставив меня вздрогнуть и поднять взгляд.

— Да, мадам, — ответила я тихо, сдерживая горечь, подступившую к горлу.

Моя младшая сестра, Мэри, чья рука ласково покоилась на моей, вдруг сжала мои пальцы, словно понимая, что я на грани слёз. Её голубые глаза, такие светлые и чистые, смотрели на меня с невинной любовью.

— Я люблю тебя, Амелия, — прошептала она, и в этот момент мир для меня стал немного легче.

Я улыбнулась ей и снова опустила взор. Единственная радость в этом доме была моя маленькая Мэри. Её будущее было для меня важнее всего. Я знала, что если мне не удастся найти подходящего мужа, она может повторить мою участь: жить под опекой жестокой женщины, которая желала лишь одной вещи — продать нас обеих на выгодных условиях. Но я не допущу этого. Как только я выйду замуж, я заберу её к себе.

— Юной леди не следует увлекаться чтением книг, Амелия. Мужчины ищут себе жену, а не собеседника. Ты будешь представлена ко двору, и все эти фантазии о книгах и историях должны покинуть твою голову! — голос мачехи снова завибрировал в воздухе, как натянутый канат, готовый лопнуть.

Я снова утопила себя в мыслях. Всего один бал. Один вечер, и я смогу впечатлить достойного человека. Я не такая, как другие леди, не в силах довольствоваться пустыми беседами и долгими взглядами. Я знаю, что я могу удивить мужчину не только своим внешним видом. Я тайком прочитала всю библиотеку отца — о политике, бухгалтерии, охоте. Всё то, что в этом мире считается мужскими занятиями. Но кому я могла это рассказать?

Мои мысли прервали резкие шаги слуг, готовящих дом к завтрашнему вечеру. Бал обещал быть значимым событием, и моя мачеха была уверена, что это последний шанс найти мне мужа.

— Завтра важный день, Амелия, не подведи меня, — её слова звучали как угроза, скрытая под напускной заботой. — Мы должны впечатлить герцога, и я умоляю тебя, веди себя с достоинством. Не разочаруй меня.

Она взмахнула рукой, как если бы отметала что-то незначительное, и упала на софу, театрально приложив руку ко лбу.

— Я уморилась, — объявила она, словно весь день трудилась не покладая рук, когда на деле лишь контролировала слуг. — Оставьте меня одну.

Слуги с поклонами покинули залу, и я поспешила уйти, уводя с собой Мэри. Мы направились к моей комнате, и по пути я позволила себе мечтать. Завтрашний вечер был моей единственной возможностью. Я не могла допустить, чтобы судьба Мэри зависела от капризов мачехи. Она заслуживала лучшего.

В своей комнате я раскрыла окно, впустив прохладный ночной ветер. Звёзды сверкали над горизонтом, как драгоценности, раскинутые по бархатному небосводу. Я всегда видела красоту во всём, что меня окружало. Даже здесь, в этом доме, полном интриг и холодных стен, были моменты, когда природа, казалось, говорила со мной. Шум листьев за окном, дальний лай собак, блеск луны в зеркале воды где-то вдали — всё это было так завораживающе прекрасно. Но с каждым днём моя надежда таяла.

Я подошла к зеркалу и посмотрела на своё отражение. Тонкие черты лица, длинные каштановые волосы, уложенные в высокую причёску, и глаза, полные невысказанных слов и желаний. Моя мачеха говорила, что я хороша собой, но что это значит, если сердце моё словно в клетке? Воспитание и манеры, привитые мне с детства, не позволяли мне открыто мечтать о свободе. Но я всё же надеялась.

— Завтра я должна произвести впечатление, — прошептала я своему отражению. — Для Мэри.

Мои мысли снова улетели далеко. Я представляла себе бал: блестящие ткани платьев, лёгкие ароматы цветов и свечей, звуки музыки, которая кружит голову. Но вместо герцога или другого состоятельного жениха в моём воображении появлялся образ другого человека. Не знаю, почему, но в мыслях я видела кого-то, кто был далёк от этого мира. Что-то непонятное волновало моё сердце, словно в будущем меня ждала встреча, которой я пока не могла себе объяснить.

***

Бал в доме леди Маккауф был тем самым событием, которое, казалось, могло изменить всю мою жизнь. Весь день я металась в тревоге, почти боясь позволить себе надежды, хотя они, как ни крути, тенью следовали за каждым моим вздохом. Сегодня могла решиться моя судьба, но я не знала, каким образом — или же она окончательно рухнет под тяжестью обстоятельств.

Служанки возились со мной уже добрый час, шнуруя корсет так туго, что я боялась сделать лишний вдох. Спину жгло, а грудь, сдавленная тканью, казалась чужой. Они любовно уложили мои волосы, вплетая в них ленты и жемчужные нити. Я стояла перед зеркалом, не решаясь взглянуть на своё отражение. Мачеха, как всегда, наблюдала за процессом с придирчивой ухмылкой.