Часовщик

Часовщик

На окруженном со всех сторон лесом крутом холме, возвышающимся над городком, лежащим у его подножья, стоял замок. Старый, покрытый мхом и оплетенный старым вьюном, он казался древним заброшенным стариком. Не жил в замке ни король, ни печальный принц, ни злая королева, ни заточенная принцесса.

Во всех комнатах - и больших и малых, и в чуланах, и в кладовках; и в подвалах и в высоких башнях, и даже на чердаке - везде и всюду, тикали часы. Они были очень разные. И большие - напольные, и поменьше, висящие на стенах. У каждых часов был свой бой и свой характер.

Одни в своем круглом корпусе коричневого лакированного дерева, с длинными "усами"-стрелками и басовитым хриплым боем были похожи на магистра ратуши.

Другие строгие и чопорные - в длинном квадратном черном футляре, с сухим, словно кашляющим боем, походили на пастора.

Были тут и кокетливые, словно барышня-модница, часы с узорами на корпусе, с маятником, похожим на большую ракушку. А вершину часов венчал домик, откуда выскакивала каждый час кукушка.

И часы в форме кошки. Когда они тикали, то глаза кошки поворачивались то влево, то вправо. А вместо боя каждые полчаса часы-кошка мяукали.

На чердаке жили часы, похожие на маленького серого домовичка. Они тикали совсем тихо и вместо того, чтобы звонить, только тихо шипели.

Были в замке и часы-непоседы. То в большой светлой башне, то в кухне, то в зале, то в разных комнатах попадались одни и те же часы с большой широкополой ярко-синей шляпой на "макушке", переливистым, словно детский смех, звоном и характером непоседливого мальчишки-сорванца. В том, что это точно одни и те же часы, можно было убедиться по небольшому, но видному сколу на шляпе и синему, будто чернильное, пятну возле цифры 3.

На главной башне замка, под "козырьком" громко и четко, словно выговаривая команды, висели старые часы-"солдат-ветеран" - с потрескавшимся стеклом и корпусом, с чуть уже поржавевшими стрелками, словно двумя крохотными шпагами. "солдат-ветеран" звонил отрывисто каждые четверть часа, будто докладывал: "Все спокойно".

Кроме часов в замке обитали большие серые крысы, шныряющие из одного угла в другой и боящиеся трех местных кошек - дымчато-серую, черную, как ночь в подвале, и большую пушистую рыжую. У крыс с кошками велась извечная война. Кошки проводили еженощные рейды по отлову врага, но того было больше. Поэтому война велась с переменным успехом. По углам замка под потолком плели кружева большие белые мохнатые пауки с черными полосами на головах и красными узорами на спинах. Это были самые тихие, самые незаметные обитатели.

А еще на чердаке замка, вместе с часами-"домовичком" жил ветерок. Он был озорной весельчак и очень любил петь и играть в прятки. Пауки сердились, когда он качал их паутину, крысы - когда он приносил их запах кошкам. И только кошки были рады играть с ветерком в салочки и догонялки клубками пыли, занавесками и просто каким-нибудь мусором.

И жил в замке один-единственный человек. Своей семенящей походкой и длинным носом он был похож на крыс, густыми длинными волосами, где седина мешалась с чернотой - на кошек, а неслышностью движений и длинными тонкими пальцами - на пауков. Каждое утро, когда солнце поднималось из-за горизонта, и каждый вечер, когда наступала темнота, он сновал по лестницам замка, заглядывал в каждую комнату, что-то тихо бормотал и напевал себе под нос. Он разговаривал с часами, смазывал их, подтягивал гирьки, смазывал, если они начинали хрипеть или отставать.

- Доброе утро, господин пастор. - Говорил он длинным черным часам. - Хорошее сегодня утро, а Вы все ворчите.

- Славного денечка, красавица. - И вытирал пыль на стекле часов-"кокетки".

- Снова ты удрал, озорник ты эдакий. - Ворчал часовщик и уносил часы с синей шляпой из кухни или с чердака в комнату.

Выйдя из замка, часовщик приставлял к стене лесенку, и насвистывая какой-то старинный марш, лез смазывать "ветерана". - Что, дружище, старость - не радость? Опять скрипим да хрипим? - сочувственно говорил он часам.

- Вечера доброго, магистр. Время уж позднее, чего Вы разворчались-то? - обращался часовщик к пузатым часам, подправляя гирьку.

- Эх, тебя бы в помощь на войну с крысами. - Смешливо вздыхал, смахивая паутину с кошачьего носа на часах.

На стене большого зала висели совсем уж необычные часы. В то время, когда другие били и звонили, эти играли мелодичную песенку, а из дверец выходили и кружились в танце различные деревянные фигурки. Были тут и кавалеры в шляпах с перьями, и дамы в пышных платьях, и дети с разными играми и игрушками, и собаки и кошки, поднявшиеся на задние лапы. Иногда фигурки менялись местами, появлялись новые. За этими часами человек наблюдал чаще всего, следил, чтобы ни одна пылинка не попала в сложный механизм, подкручивал пружинки и чистил фигурки крохотной щеточкой.

Днем часовщик пропадал в маленькой комнатке, где чистил детали старых часов, собирал новые, вырезал из дерева фигурки и части украшений. И всегда и все делал сам. Он не торговал с людьми из городка у подножья холма, не ходил в лес ни на охоту, ни за ягодами-грибами, ни за дровами. Но каждое утро и каждый вечер из печной трубы поднимался дымок, своим ароматом говорящий, что в замке что-то готовят; а каждый вечер в окнах замка был виден свет множества свечей.

Как часовщик не ходил в город, так и никто из горожан не поднимался на холм и не заходил в замок. Даже любопытные по своей природе дети, даже самые отчаянные и любознательные храбрецы, даже бродяги и преступники, которым негде было спрятаться и укрыться. И было это не потому, что люди боялись, не потому, что был на это какой-то запрет. Люди вели себя так, словно над ними и не возвышается каменная громада старого замка, а часовщик - словно он и не знал о существовании городка. И только порой - когда в городке кто-то умирал - все часы в замке звонили ровно в полночь все разом, а наутро где-нибудь в комнате, кухне, зале - появлялся новый тикающий обитатель. А тогда, когда часовщик с огорченным вздохом снимал со стены совсем уж поломанные и не подлежащие починке часы - в городке останавливалось чье-то сердце.