Часы

Часы

                На столе в мастерской стояли маленькие неприметные часы. Рядом с ними было распахнуто настежь окно и весенний аромат заполнил комнату. Весело звеня, часы тянулись навстречу теплым лучам и аромату свежей травы. Секундная стрелка напоминала кузнечика, беззаботно скакала вперед, перепрыгивая через деления. Она как будто источала запах распустившихся цветов, подражала жужжанию пчел, пению птиц. Для секундной стрелки все было в новинку. Глядя через раскрытое окно она запоминала и училась. Все для нее являлось игрой: пролетевшая мимо стрекоза напоминала вертолет, лай собаки пугал и завораживал одновременно, а проехавшая мимо машина рисовала в воображении небывалые фантазии.

                Стрелка проскакала половину пути, а мир по-прежнему казался детской площадкой. Постепенно секундная стрелка стала понимать почему птицы поют, как летают; почему растет трава и светит солнце. В воздухе послышался запах ванили – мимо проехала машина со свежеиспеченными булками и пирожными. Секундная стрелка вторила ему запахом мороженого и сладкой ваты, которые сочинила сама. А дальше шел шоколад… сладкий вкусный шоколад с орехами. Стрелка облизнулась и прыгнула на отметку двенадцать.

                Часы возмущенно охнули от подобной шутки. Подбоченились, нахмурились. Теперь они скорее напоминали будильник на электронной батарейке. Проказницу секундную сменила длинная минутная стрелка. Она погрозила пальцем и важно пошла по делениям, словно по разрисованной в черно-белый цвет, дорожке. Солнце и трава больше не трогали стрелку, погода стала летней. Легкая свежесть и интерес к миру сменились поиском того над чем можно подумать в течение пути. Первые деления стрелка прошла изучая то, что смогла разглядеть через окно, а еще росшие возле дома вековые деревья с зеленой пышной кроной. Стрелка поняла, что нужно делать, чтобы разглядеть сквозь листья соседнюю мастерскую. И там стрелка увидела… о святые шестеренки! Она увидела другую минутную стрелку. Стоявшие рядом часы загудели на стрелку, но та не слушала их, считая себя правой и смелой. Она мысленно связалась с той другой стрелкой на соседней улице. И тогда что-то поменялось в часах. Запах булок с корицей и зелени сменился. Теперь он напоминал водоворот ароматов, которые доносились из кафе, что находилось ниже этажом. Кто-то распахнул дверь и вверх поплыл тягучий запах кофе и сигарет. Дым вполз в мастерскую, заставив часы закашляться. Но минутной стрелке было все равно, она тянулась к опасному и вредному дыму, вдыхала его, бежала за ним, перепрыгивая через деление.

                - Теперь я все знаю, - говорила всем стрелка, - теперь я важная и умная.

                Стоящие рядом часы были недовольны самомнением стрелки и пытались переспорить ее, пытались рассказать правду о мире за окном, но минутная стрелка не слушала и бодро шла вперед. И чем дальше она двигалась, тем меньше отвечала своим соседям. У минутной стрелки просто не было времени. То она изучала мир, то общалась со стрелкой из соседнего дома, а то уходила в себя. И так мало-помалу, шажок за шажком, минутная стрелка подобралась к отметке двенадцать. Делать нечего, ей пришлось осторожно наступить на последнее деление, ведь повернуть обратно стрелка уже не могла.

                По мастерской пронесся вздох. Часы задрожали, отряхнулись и осмотрели комнату. Теперь они уже не были маленькими и неопытными. Часы потолстели, краска поистерлась, а на боках проступили едва заметные пятна ржавчины. Всем своим видом часы напоминали громкий недовольный советский будильник, который звоном поднимал не только спящего хозяина, но и соседей за стенкой.

                Часовая стрелка осторожно ступила на первое деление. Постояла немного, привыкая к ощущениям. Затем сделала еще шаг. Поежилась. В комнате заметно похолодало. Лето шло на спад, а солнце постепенно закатывалось за горизонт. Все чаще небо плакало дождем, нагоняло серые тучи. В такие мгновения часовая стрелка подолгу грустила, думая о своем. До нее доносился запах промокшей земли и гниющей травы, которую кто-то собрал в кучу прямо под окном. С каждым шагом часовой стрелки часы все больше покрывались ржавчиной. Стрелке становилось трудно двигаться вперед. Дойдя до половины, часовая стрелка охнула и задрожала. Она поняла, что ржавчина проникла внутрь и поразила механизм. Стрелка старалась не унывать, но теперь каждый шаг она делала с большой осторожностью, словно боялась промахнуться и наступить не туда.

                Дожди за окном сменились крошечными белыми мухами снега. Он усеял всю улицу, осел на деревьях, подоконнике. Листья медленно падали, их желто-красный цвет навевал тоску и уныние. Со своей собеседницей из соседнего дома часовая стрелка уже давно не общалась – потерялись общие темы. Иногда ветер приносил отдаленные запахи ванили и сладкой ваты, и часовая стрелка с грустью вспоминала те мгновения, когда беззаботно радовалась весеннему солнцу и проехавшей мимо «булочной» машины. Ничто больше не увлекало и не поражало. Даже знакомые запахи и те уходили на второй план. Наполовину покрытая ржавчиной стрелка подолгу смотрела на снежинки, вспоминая легкий бег по делениям. Улыбалась своим первым открытиям, первым успехам. Вспоминала разговоры с другими часами в мастерской. Оглядывалась, но видела лишь пустые полки. Многие соседи останавливали свой бег, ломались, падали или исчезали неизвестно куда.