Человек без лица

Человек без лица

– Эй, крошка! Хочешь узнать, откуда у меня эти шрамы? – Костя откинул капюшон, наслаждаясь произведённым эффектом.

Девушка завизжала и, опрокинув бокал, убежала.

– Фи, как скучно! Придумай уже что-нибудь новенькое. – Рита присела за столик к другу. С другой стороны от него сел Женя.

– Вам, женщинам, не угодишь! Зачем тогда говорят, что шрамы украшают мужчину?

– Украшать-то, может, и украшают, но ты явно перестарался с количеством украшений, – хохотнул Женя.

– Я и рад бы поделиться! Так не получается же… – Костя, похоже, ничуть не комплексовал из-за лица, исчерченного глубокими шрамами.

– Собственно… – Осторожно начала Рита, чувствовавшая за бравадой друга попытку защититься от пережитого. – Мы познакомились с одним мужиком, он оказался хирургом. Живёт и работает в Германии, а сюда приезжает погостить...

– Ну, как «познакомились», – перебил её Женя. – Мы подслушали, как он говорил кому-то про реабилитацию после пожара, про ожоги – вот это всё. Я и навязался.

Костя молчал. С одной стороны, внимание друзей было приятно и важно, с другой – сколько же всего он уже перепробовал за эти 7 лет… Кажется, он намазывал на морду всё: от тёртого подорожника до кремов класса люкс. Единственное улучшение, которое он заметил – шрамы побледнели. И то ладно: его лицо хотя бы перестало быть похожим на кровавое пятно. Но от необходимости почти круглосуточно ходить в маске это никак его не избавляло.

– Кость, мы всё понимаем. Ничего не предлагаем, потому что сами ничего не знаем. Просто встреться с этим мужиком, поговори. Хуже-то от этого… – Получив под столом пинок от жены, Женя умолк.

– Вы же уже всё решили и договорились, я же вас знаю! Куда мне из горящего танка деваться-то… Где, во сколько и за сколько?

– К сожалению, пока что просто за то, чтобы человек посмотрел на тебя и поговорил, мы не можем взять с него деньги!.. А встреча будет послезавтра, записывай координаты.

***

Алексей Германович опровергал все Костины стереотипы о врачах. Это был энергичный мужчина лет сорока с татуировками и пирсингом. В атмосферу байк-бара этот здоровяк вписывался идеально, не хватало только длинных волос или бороды.

– Константин, добрый день! – Рукопожатие, как и предполагал Костя, было стальным. Едва уловимый акцент выдавал в нём человека, выбравшего основным иной язык. – Ваши друзья сказали, что вы получили очень странный и глубокий химический ожог, я верно их понял?

– Да… Почти. Врачи так и не определили, химический он или термический.

– Разрешите посмотреть?

– Конечно, только давайте поменяемся местами, чтобы я не сидел на виду. А то тут очень впечатлительные официантки! – поспешно добавил он.

Дождавшись, когда девушка, принёсшая чай, отойдёт, Костя снял капюшон. Начав расстёгивать маску, он ощутил, как дрожат руки. «Это просто врач! Ты для него – кусок мяса!» – напомнил Костя себе. Надежда – это медленный яд, а токсинов в организме мужчины и так хватало. Так что без чудес и исцелений, пожалуйста.

Костя наблюдал за реакцией Алексея Германовича. Всё-таки хорошо, что хоть врачи от него не шарахаются. Хирург достал упаковку стерильных перчаток и, надев их, осторожно коснулся обожжённого лица.

– Какие-то боли бывают? Реакции на свет, косметические средства? Аллергия, зуд?

– Нет. Я вообще почти ничего не чувствую. Холод ощущаю, а жару… Ну, только очень сильную. Но у нас она редко. Не чувствую, если поцарапался.

– Расскажите, как это произошло.

– Это был конец октября восемнадцатого года, Хэллоуин, будь он неладен. В одном из клубов проводилась большая вечеринка, и мы с друзьями готовились к ней заранее. Я заказал с «Алиэкспресса» маску, точнее, трафарет, который нужно было клеить на лицо – что-то типа морды скелета. Собственно, это меня и спасло, потому что клеить детали, пропитанные светящейся краской, нужно было далеко от глаз, хотя сначала я думал как раз о таком варианте. Я сделал всё по инструкции: достал детали, снял с них защитный слой, приложил к коже. Снял верхний слой и, как и требовалось, слегка смочил водой… Сначала всё было нормально, потом началось лёгкое жжение. Я подумал, что это просто стягивается кожа от китайского дерьма. Но вскоре жжение стало слишком сильным и болезненным. И я, идиот, решил умыться холодной водой…

Костя замолчал. В памяти всплыл тот прóклятый вечер. Как он разгромил ванну, когда накатила первая волна боли. Наверное, именно это чувствовали те, кого разрывали дикие звери. Вспомнил, как на его крик прибежала невеста… Сначала она увидела его изрезанные руки, а потом подняла взгляд… Потом были белые, красные и чёрные пятна перед глазами, невыносимая боль и крики – его или нет, Костя не понимал.

То, что скорая приехала за рекордные семь минут, не улучило ситуации. Впрочем, этого Костя и не мог бы оценить, потому что болевой шок был таким сильным, что врачи потом восхищались, как он вообще выжил. Парень не был с ними согласен: лучше бы он умер в тот вечер. Его жизнь рухнула буквально за пятнадцать минут, что прошли с момента распаковки маски до идеи умыться. А её контуры впечатались в лицо, разбухнув и огрубев. Гуинплен двадцать первого века, только вот Косте даже податься было некуда, потому что цирков уродов больше не существовало… Невеста, разумеется, его бросила. Многие из друзей отвернулись. На учёбе был поставлен крест – зачем юрфаку такие выродки?..