Человек из племени Ад. Том второй.

Глава 1.1. Письмо Зигфара.

Аравия, 1587 год.

Очаровательная девушка с чёрными, как вороново крыло косами, венцом уложенными на голове, такими же чёрными бархатными глазами и ямочками на щеках, похожих на лепестки жасмина, беспечно плескалась у фонтана со своими приятельницами. Эти юные феи мало чем отличались друг от друга в своих намокших одеждах, но наблюдавший за ними с дворцового портика Камал сразу выделил Марджин по стремительному стуку своего сердца.

Без малого семь лет прошло со дня его высылки в Аль-Акик, и теперь он был снова здесь, у врат оставленного им, но не забытого рая. Хоть сказано в Коране, что рай покоится у ног матери, для Камала он остался на ступеньках дворца, где впервые встретил утопающую в горьких слезах маленькую румалийскую царевну.

Все эти годы юный араб, мечтая вернуться в свой рай, грыз науку в кораническом медресе с таким неутомимым рвением, что в итоге опекавший его зять Амиран, градоначальник Аль-Акик, стал доверять своему шурину поначалу простые, а со временем всё более сложные поручения. Кончилось тем, что он направил Камала послом в столицу.

Разбирая почту среднего сына, государь нашел рекомендательное письмо, восхвалявшее деловую сметку Камала. «Больше всего, - писал о своём шурине Амиран, - преуспел он в умении договариваться, а ещё - занимать гостей приятной беседой».

- Ну что ж, - решил царь, сворачивая письмо сына, - пусть этот способный юноша послужит в Алькадире представителем державы.

В результате Камал поселился в посольском доме и занялся разбором дел чужеземных эмиссаров. В помощь ему был предоставлен целый штат слуг, секретарей и писарей, так что он ощутил себя весьма значительной персоной. Но восторги его по этому поводу продолжались недолго.

Камал получил чувствительный удар, приняв первое же посольство из Черкесии, носившей гордое название королевства. Целью его приезда оказалась рука царевны Марджин, которой добивался для своего наследника властелин этой изрезанной цепями гор полудикой страны, беспрерывно враждующей со своими соседями, крымскими татарами. Камал надеялся, что государь не примет сватовства этих варваров, но вопреки его ожиданиям Аль-Шукрейн отнёсся к нему благосклонно.

Юноша с закипающей ненавистью выслушал разглагольствования царя о том, что пора расширять горизонты дружбы и сотрудничества с другими державами.

- Повелитель, - робко возразил он, - не уронит ли вашу честь, если вы примете предложение короля, уже получившего отказ у султана Акбара? Великий Могол не посчитал его сына достойной партией для своей дочери, Жемчужины Индии.

- Это не аргумент, Камал! - бурно отреагировал царь. - Жемчужина Индии по зубам лишь одному Сарнияру Измаилу, властителю Голконды. Акбар будет отвергать всех других соискателей её руки, пока есть надежда на их соединение.

- Но Сарнияр Измаил связан браком с албанкой, - напомнил ему Камал. - На что вы рассчитываете, государь? Вы не можете разорвать этот союз, уже принёсший плоды, чтобы осуществить свою давнюю мечту ближе породниться с Моголом.

- Есть две возможности, Камал, - ответил царь. - Моя невестка Сервиназ донашивает своего третьего ребёнка. Сам понимаешь, всегда существует вероятность летального исхода для роженицы. В последнем письме мой сын жаловался на её дурное самочувствие. Она очень плохо переносит свою третью беременность. Женщины часто умирают в родах, Камал. Помнишь, что случилось с моей старшей дочерью? Мы не получали от неё вестей около года, а потом её муж сообщил нам, что она скончалась от тяжёлых родов.

- Это всё неправда, государь. Царевна Сухейла умерла не в родах, а от тоски по своей родине. Зигфар много писал мне о том, как тяжко ей жилось на чужбине. И вы хотите такой же судьбы для Марджин? В королевстве черкесов неспокойно, её раздирают непрекращающиеся распри с крымскими татарами.

- Я знаю, однако это не повод отказываться от альянса с черкесами. Их король нуждается в союзнике для усиления своих позиций, потому и рассылает сватов по всем сторонам света. Содружество с моим сыном Сарнияром Измаилом, в чьих руках сосредоточена несметная военная мощь, отвернёт от рубежей Черкесии даже самых свирепых врагов.

- Я не спорю, что этот союз принесёт выгоду черкесам, но в чём же здесь ваш интерес, государь?

- Если мой сын помирит черкесов с татарами, его влияние на Балканах усилится. В Стамбуле уже открыто посольство для татар. Сарнияр Измаил без труда уговорит Великого Турка предоставить такую же льготу черкесам. Представляешь, Камал, какие блага сулит близость к тому, кто является тенью Аллаха на земле? О, Марджин ожидает счастливое будущее, мой мальчик!

Завершив свою пламенную речь, царь Аль-Шукрейн велел Камалу оказать радушный приём гостям из Черкесии. Юноша ушёл из дворца, негодуя, что ему поручено облизывать тех, кого он охотнее всего опоил бы ядом.

Вернувшись в посольский дом, он обнаружил на своём рабочем столе письмо от Зигфара, вице-князя Голконды. Приказав слуге принести кофе, чуть приправленный кардамоном, Камал немедленно принялся за чтение письма своего единственного друга. Оба юноши поддерживали между собой самую тесную связь, какую только могла обеспечить их переписка.

«У меня нет слов, чтобы выразить свою радость, Камал! Султан Акбар наконец-то внял моим увещеваниям и согласился отдать за меня свою дочь, боготворимую мною Асару. То есть, ты знаешь, что её полное имя Асадиэль Раминан, или Жемчужина Индии, но я давно зову её просто Асарой.

Ты спросишь меня, каким образом мне удалось склонить в свою пользу Великого Могола, который до последнего дня надеялся, что мой старший брат освободится от своих уз, и отмахивался от меня, как от назойливой мухи. Конечно, дело совсем не в том, что его дочь наконец-таки прониклась ко мне ответными чувствами под влиянием твоих лирических поэм, коими я осаждал эту крепость долгие годы. Случилось нечто, после чего мой брат уже не представляется Акбару желанной добычей. Сейчас объясню тебе, почему.

В последнее время его старший сын Салим сеет нешуточную смуту в империи. Ему не терпится надеть себе на голову корону Великих Моголов. Не имея никаких особенных талантов, он собирает вокруг себя массы сторонников своим ухарством и краснобайством. Акбар пригрозил, что лишит его наследства, но эта угроза не смирила буяна. И теперь у престола нет прямого наследника. Салим отлучён отцом, остаётся Мурад, но тут уже Салим постарался на славу, приучив его к опиуму, который превратил несчастного принца в дикого зверя. Был ещё принц Даниял, но безвременно почил в бозе от своего пристрастия к вину. И тоже, как говорят, Салим приложил к этому руку. Более у Акбара нет сыновей, и впредь будут рождаться только дочери, если верить предсказаниям его хвалёного астролога.