Человек-паук

Человек-паук

Человек-паук

 

Я не выходил из дома уже три месяца.

Еда в холодильнике кончилась ещё на седьмой неделе. Под раковиной стоят четыре мешка, полных мусора. Немытая посуда составлена аккуратными башенками: плоские тарелки отдельно, глубокие — отдельно. Рядом — покрытые остатками засохшей каши столовые приборы. Тарелки вымазаны кетчупом и майонезом. Стекло кружек в неприятном налёте чая. Я люблю чай и пью его практически перманентно. Выпиваю до трёх литров в день. Возможно, именно это позволяет мне сохранять здоровье, несмотря на мой образ жизни. Ведь циркуляция жидкости в организме очень важна; к тому же, чай полезен сам по себе. Я знаю много его сортов, но предпочитаю вишнёвый и молочный пу-эр, а так же простой чёрный с чабрецом. Однажды я целую неделю ничего не ели только пил вишнёвый пу-эр, и чувствовал себя замечательно; он хорошо придаёт сил. Вот и сейчас, когда мои запасы подходят к концу, я вновь перехожу на чайную аскезу.

День мой начинается с того, что я просыпаюсь на рассвете и медитирую. Не вставая с дивана, я сажусь по-турецки, накидываю на себя заранее приготовленный балахон с капюшоном и погружаюсь в транс. Медитировать лучше всего с утра, поскольку ритмы мозга в период сна близки к трансовым. Медитация позволяет получить некий трансперсональный опыт. Он помогает не забывать о том, кто ты есть. Это очень важно. Я понимаю Льва Толстого, который перед смертью решил уйти ото всех. Такие состояния требуют уединения.

«Большая сила требует большой ответственности». Так сказал мой дядя, умирая у меня на руках. Я не знаю, в чём заключается моя сила и перед кем я несу ответственность. Но во время медитации я чувствую счастье единения с миром. Даже не так, нет. В этот момент у тебя нет ни чувств, ни мыслей. Сначала наступает абсолютная пустота, а за ней — вдруг чувство светлого счастья. Даже не счастья, а радости. Я не знаю, откуда оно приходит и почему, но буддийские мудрецы говорят, что это — признак правильной медитации.

Я не знаю, в чём заключается моя сила. Позавтракав остатками сухого хлеба с маслом, я сажусь за стол, заваленный грудами тетрадей, бумаг, коробочек с карандашами и ручками внутри. Здесь происходит то, что составляет теперь основную часть моей жизни. Дело в том, что я решил составить архив своих воспоминаний. В буквальном смысле перенести на бумагу всё, что хранит моя память. Каждую мысль. Каждый образ. Каждый запах и звук. Цвет, ощущение, эмоции. Каждую историю, которая только случалась со мной или о которой мне доводилось слышать. В отдельной тетради у меня все стихи, которые я знаю, а также отрывки строк и четверостиший. В другой — все песни и музыка к ним. Я записываю её гитарными аккордами, а если в ней есть мелодия — нотами. Моих познаний в музыке достаточно, чтобы осуществить эту несложную задачу. Я записал также все прелюдии Баха, которые разучивал в школьные годы. А в отдельной книге описал все свои мысли и переживания, связанные с ними. Порой я делаю иллюстрации к своим текстам, но всё же основная моя задача — создать литературное описание.

Вот четыре толстые тетради на пружинах. В них я рассказываю о своей преподавательнице японского языка. Она вела у нас пары три года, а потом уехала. Я очень привязался к ней. Это одно из самых прекрасных моих воспоминаний, которое стоит того, чтобы отвести под него четыре тома рукописей. А вот другая кипа листов. Она посвящена лесу, в котором я гулял, когда мне было двенадцать. Здесь даже есть карта тропинок, по которым я уходил далеко-далеко вглубь этого самого леса. Я описал каждое дерево, которое помнит мой взор, каждый ракурс, с которого смотрел на высокие сосны, осеннее небо и рыхлую землю, покрытую мхом.

Словно паук, я плету паутину из верениц воспоминаний. Её причудливый узор образует картину жизни человека, историю одной души, прожившей свою уникальную историю. Как передать людям то, что я помню? Колкий песок футбольного поля, рябь дождя на речной глади, движение рук Алисы, прощавшейся со мной в последний раз на остановке у вокзала в Сочи. Как-то раз мы с другом купались вечером на озере; мы легли у самого берега, так чтобы вода закрывала уши, но лицо оставалось на поверхности, и смотрели в небо, слушая воду.

Я не знаю, перед кем несу ответственность. Перед самим собой? Но я не ставлю себе никаких задач или целей. Я пишу этот архив просто потому, что хочу. Могу и не писать его… Нет, не могу. Я не выходил из дома уже три месяца. Еда в холодильнике кончилась ещё на седьмой неделе. Хорошо, что у меня остался большой запас чая. Каждый день я пишу всё свободное время, а потом ложусь спать. Сны я тоже записываю.

Порой я смотрю на улицу с балкона. Мне нравится делать это, потому что каждый раз я связываю видимое с воспоминаниями. Я смотрю на панельные дома, поднимающееся из-за горизонта Солнце и вспоминаю, как шесть лет назад, на первом курсе университета, я не спал ночью перед экзаменами и играл в Майнкрафт. В игровом мире ночь сменялась утром, из-за тёмного леса поднималось пиксельное Солнце, и у меня за окном тоже начинался рассвет. Я выходил на балкон и точно так же, как сейчас, смотрел на панельные дома, на берёзы и кусты сирени под ними.

В нашем подъезде не запечатан выход на крышу. Иногда я поднимаюсь по крутой железной лестнице и сижу там подолгу, любуясь видом на район. Это мой дом, мой город. Я люблю его. Потому что с разными местами в нём у меня связаны воспоминания. Через дворик двумя улицами выше я ходил на учёбу в универ. А слева, неподалёку, стоит одна школа — иногда, по ночам, я перелезал через её ограду, ложился на траву у спортивной площадки и смотрел на звёзды. Всё это записано в моих тетрадях.



Отредактировано: 22.10.2017