Человек, у которого не было подписчиков

Человек, у которого не было подписчиков

С веранды, куда Энн вышла подышать воздухом (продышаться от невозможной духоты), в свете фонаря видно фигуру, опирающуюся на мотоцикл. Курит. Интересно, которую с тех пор, как приехал. Долго ли ждёт? Насколько задержится?

Энн отворачивается, чтобы завести разговор с подошедшим парнем. Видеоблогер, когда-то снимал любопытный научпоп контент, а потом устал от маленьких просмотров на кучу вложенных сил и решил учить быть популярными других. Так и взлетел: арендованные тачки, громкие коллабы, фальшивые купюры в кадре. Классика.

В нём, пожалуй, осталось хоть что-то человеческое, крупица того очарования, которым он привлекал немногих зрителей своего развлекательно-познавательного канала. Как жаль, что скоро и её не останется, пустота в глазах станет пугающей.

У всех здесь похожая история, с чего бы они ни начинали: мамочки в декрете, визажистки, автоблогеры. Даже пара певцов ртом вроде есть. Но продавать мечты и иллюзию богатой жизни в любом случае выгоднее, чем что бы то ни было. Энн знает на своём опыте. Она тоже когда-то, смешно подумать, хотела рассказывать про книги. В колледже изучала классическую русскую литературу, читала громкие новинки и никому не известные инди-проекты. Трудилась над картинкой и звуком, писала сценарии, придумывала шутки и изучала факты. Дура.

Вопрос выбивает Энн из собственных мыслей.

— Ты как, к Новому году запуск готовишь или перерыв берёшь?

— Запуск? — отвечает она. — Нет, пожалуй, до весны подожду. На Новый год скидки дам для прошлых курсов.

Она не дура разбалтывать даты следующего запуска. Это должен быть сюрприз для всех, ведь к каждому проекту идёт долгосрочный продуманный прогрев, в котором все подписчики проникаются острым и зудящим желанием, чтобы у них было так же. А для этого… Для этого нужно всего лишь потратить немного денег, можно даже рассрочку взять, если нет возможности прямо здесь и сейчас.

На веранде выставлена фотозона, и вокруг неё образовывается очередь из желающих сделать пару (или под сотню) кадров. И собеседник Энн, ничего не добившись, прощается с ней, чтобы сфотографироваться.

Все приглашённые идеально одеты, идеально накрашены, идеально причёсаны (некоторых сложно отличить). Ещё бы, они не только должны показаться друг другу, но и всему миру через взаимные сторис и выверенные фото в постах на следующий день. Все в ресурсе и в потоке.

Быть среди них должно ощущаться как честь, но Энн не чувствует ничего.

Она отпивает коктейль.

У бармена тоже свой блог, и на мероприятии он по бартеру. Хороший коктейль, кстати, — лучше бы взял кредит и свой бар открыл. Но без рекламы, без медийности, кому он будет нужен? А так — вот, мешает напитки для толпы богатых (или мечтающих разбогатеть) бездельников.

У Джеймса — фигуры с мотоциклом — нет аккаунта ни в одной соцсети. Ничего — ни Фейсбука, ни Инстаграма, ни Снэпчата. Как с ним связаться? Все, кому нужно, знают, как со мной связаться, обычно говорит он. А с остальными я свяжусь сам.

К остальным он внезапно приедет на байке и будет ждать с самой важной тусовки года?

Ей не пятнадцать, чтобы убегать, показывая средний палец, со скучного семейного мероприятия с плохим парнем. Ей — двадцать два, и она относительно популярный человек.

Относительно кого?

И для кого популярный? Джеймса она встретила на заправке, и тот не имел ни малейшего понятия, кто она такая. У неё сломался каблук, а он сделал что-то из подручных средств так, что она смогла доходить день. Энн зачем-то оставила… Но не номер телефона или своё имя, а название кофейни, в которой частенько работала. Какая нелепая попытка в романтичность.

Джеймс не знал, какой кофе ему сварить, запутавшись в эспрессо, американо и фильтре, и сообщил, что в такие места обычно не ходит, но ради неё готов выпить и ту бурду, которую нежные ромашки-зумеры называют кофе.

Энн показалось это какой-то игрой, и оттого даже немного очаровательным.

А потом оказалась в постели Джеймс и на три дня выпала из соцсетей. Ничего не постила, не отвечала рекламодателям, не общалась в комментариях. Как будто ей действительно пятнадцать, и она сбежала с плохим парнем жить в фургоне и трахаться без перерыва.

Впрочем, трахаться Джеймс умел. В нём имелось редкое сочетание грубой мужской силы и знания, что делать с женским телом. В каком именно месте ласкать, как прильнуть губами, что шепнуть на ухо.

С такими мужчинами ничего и никогда не бывает надолго, они оставляют после себя слёзы, выпитые бутылки вина и кучу пропущенных, поэтому Энн спохватилась, взялась за голову, вернулась к работе: съёмки, посты, коллабы, реклама. Только полезные знакомства. Ноль — приятных. Ноль — тех, от которых извиваешься на кровати и стонешь, не помня себя.

Кофейню сменила.

Да и вообще, из дома удобнее работать. Пусть квартира у неё и сплошь в белых стенах, ведь так удобнее снимать. Никакого уюта, никакого тепла, только выгода.

И вот Джеймс здесь.

В месте, где он максимально чужой. На кого-то вроде него тут даже не посмотрят. Человек с нулём подписчиков хуже, чем с нулём баксов. Таковы законы интернета. Энн чтит их (приходится).

За оставшийся вечер к ней подходят ещё несколько человек с предложениями коллабораций. Она уже знает, что кому-то откажет, а кому-то ответит согласием, но всем говорит примерно одно и то же — нужно смотреть график.

Модный блогер хвалит её туфли и намекает на совместные съёмки. Энн помнит, что он недавно был замешан в весьма неприятном скандальчике с оскорблением то ли фанатки, то ли кого-то из обслуживающего персонала. Никакого сотрудничества, разумеется, а вот упомянуть его в своём посте можно — соберёт много полярных мнений. Мразь ли она? Ну конечно! В их деле иначе никак.

Ведущий мероприятия объявляет о торжественном завершении и приглашает всех на веранду.

Фигура под фонарём никуда не исчезает.

Энн хочет смотреть наверх, но смотрит туда, где Джеймс давит носком очередной окурок.