Чемодан с трусами архимага Люциуса Вафли

Чемодан с трусами архимага Люциуса Вафли

- Батюшки святы, едет наш голубчик, едет! – толстая кухарка всплеснула руками и суетливо кинулась за начинкой для пирогов.

Архимаг Люциус Вафля был одним из немногих во всей Империи, кому не нужно было присылать гонца, предупреждая о приезде. Необратимые изменения… Нельзя просто так по Нижним мирам гонять демонов, а потом как ни в чем не бывало возвращаться обратно.

Разумеется, если делать это согласно канонам высокой магии – в первую лунную фазу, вооружившись нужными амулетами и не дольше пары часов… Но Люциус… Он с детства был непослушным мальчиком, шумным, никого не слушал, проказничал…

Впрочем, все те, кто знал Люциуса давно, наверняка бы сказали, что он и остался таким же. Таким же непослушным и шумным. Вот и сейчас, проезжая своим неизменным маршрутом из академии в столицу, архимаг решил обойтись без гонца. А зачем?

В начале в Водовице дружно завыли все собаки. Леденящий душу вой поднял на уши всю деревню у приграничья. Еще бы! Последний раз на памяти старожилов собаки так выли, когда к селению с погоста спускались неупокоенные… Разбуженные люди высыпали из домов, вглядываясь в линию горизонта. Вглядывались минут пять, не больше, а потом было Знамение.

В свои давно как за сто старик архимаг имел уж очень своеобразное чувство юмора. Но ничего, хуторяне привыкли. Люциус каждую осень возвращался через Водовицу в столицу, и к причудам старика здесь относились с пониманием. Зевнули, почесали вилами спины, матюкнулись тихонько и пошли в хаты обратно досыпать десятый сон. Шторки правда приходилось задергивать поплотнее, а то эти огненные письмена в небе… Ну их… Светло как днем.

Не спали только в трактире. Хозяин – плечистый еще крепкий старик, подгонял ушастого мальчонку:

- Полы протри еще раз, ванну занеси в покои, вино самое лучшее…

Мальчишка суетился, кивал и исправно драил тряпкой пол. Была еще кухарка Магда, но ее подгонять не надо было. Хозяин только покосился на суетливую толстуху, и остался доволен. Бледная Магда, поджав губы, старательно вымешивала тесто. Её сейчас было лучше не трогать. Трактирщик выглянул в окно. Улыбнулся. Да. У старика Люциуса был свой стиль.

Огненная надпись в небе: «Скоро буду, готовьте жрать!» уже бледнела, изредка вспыхивая по краям искорками...

Экипаж архимага проскакал по улицам хутора через два часа. Трактирщик уже ждал высокого гостя на пороге, кинулся на помощь, когда приоткрылась дверца экипажа:

- Карл, дружище, сколько тебе лет? – Люциус спрашивал это всегда, в каждый свой приезд, опираясь на жилистую руку трактирщика. Затем, по традиции, кряхтел, охал, сетовал на свой возраст и хвалил трактирщика за крепость. Так было и в этот раз:

- Целых семьдесят? Надо же! Я старше тебя на какой десяток, а уже смотри какая развалина!

Тут уж Люциус брехал. Брехал опять же по традиции. И о том, что старше всего на десяток, и о том, что он старая развалина. Каждый мальчишка в Империи знал, что архимагу уже давно как больше за сотню. Еще каждый мальчишка помнил хоть парочку военных баллад об архимаге. У трактирщика Карла любимой была баллада о Легионе чертей. Как там поется?

Земля и Небо. С двух сторон

Две армии и Легион

Сражались за Имперский трон...

Эх… Красивая баллада. Ее хорошо Магда поет. Надо будет попросить как-нибудь спеть. Ясное дело, не сегодня. Сегодня ей некогда. А баллада хороша… Как там в конце?

Лишь взмах руки, лишь взгляд очей,

Горящий легион чертей.

Мессия Золотых Лучей…

Мда… Кажется так Люциуса называли после той войны. Мессией. Теперь не называют. Называют старым идиотом. Карл спрашивал Люциуса не обижается ли тот? Люциус смеялся, говорил, люди забывчивы, но кто знает, когда следующая война… Фортуна переменчива, любит смеяться.

Наверное, именно эта переменчивая фортуна и дала шутки ради будущему архимагу и спасителю человечества это имя. Люциус Вафля. Вафля. Родился мальчишка у дворцовой фрейлины. Считается, что от заезжего менестреля. Так всегда говорят, если рожает дворцовая фрейлина. Наверное, столько и менестрелей нет по всей Империи, но всё равно именно так принято говорить. Тоже традиция. А от кого родила та фрейлина – знает только она сама.

Тем не менее о тех детишках, которые появлялись во дворце, заботились всегда. Еще бы, в большей половине из них просыпался дар к магии. Поговаривали, что это от близости к Священному Императору и его Трону. Говорили, что дар королевской крови силен настолько, что влияет на всё и всех. Ну может быть и так. А как конкретно замешан в этом Император лично людям было уже всё равно, и дальше кухонь сплетни никогда не распространялись.

Люциус. Это имя дала ему мать, этого он не помнил. Второе имя – Вафля, дали мальчишке в пять лет. Он хорошо помнил тот день, любил его вспоминать посмеиваясь. Даже Карлу несколько раз рассказывал. День пробуждения его Дара, вхождения в Силу.

Его и еще несколько других мальчишек привели к Титу Аргусу, дворцовому архивариусу и бухгалтеру. Тита дворцовые дети не любили - старик всегда ругал их за проказы. Мог даже отлупить кого, если видел, что какой мальчишка имел неосторожность порвать бахрому на гобелене или, упаси Боги, разбить вазу.

Вещи. Прибыль. Это Тит ценил. И в тот день дети должны были получить свои имена, чтобы окончательно стать частью дворца. Частью его инвентаря, наравне с посудой и стульями. Зачем это делалось? Толком не мог ответить никто. Наверное, так было просто удобнее. Или эта была опять же какая-то традиция.

Тит Аргус, открывал свою инвентарную книгу наугад, тыкал опять же наугад в любую строчку, и ребенок получал свое имя. В тот же день с Люциусом свои имена получили Бонифаций Сапог и Густав Метла. Густав позже стал хорошим стихийником, защитил диссертацию в академии по огненным заклинаниям. А Люциус. Малыш Люциус…