Черное и белое

Пролог

Бежать.       

Бежать подальше от происходящего, от этих людей, от него… Бежать, не мешкая, и со всей силы, не жалея своих ног.

Спасаться.

Нужно было спасаться, поняла Андреа, когда услышала выстрел из пистолета и увидела, как они все же убили ее пациента.

Хоть Андреа и прикрыла рот руками, чтобы не закричать от увиденного, возглас все же вырвался наружу из груди, сдав ее человеку, от которого следовало держаться подальше в этой жизни, если ты вообще хотела жить.       

Почувствовав его взгляд на себе через стекло, который мог убить не хуже настоящего оружия, Андреа бросилась бежать…      

 — Мы догоним ее, — дернулись к выходу два человека Лиама.      

 — Нет. Я сам, — сказал он спокойно, но его спокойствие было показным. И его люди это прекрасно поняли.       

«Черт. Доктор, Ваш любознательный носик сунулся туда, куда не следовало», — раздраженно подумал Лиам, направившись за ней.      

Андреа бежала изо всех сил, углубляясь в лес, деревья мельтешили перед ее взором, и она чудом не натыкалась на них. Она не задумывалась о том, что может заблудиться. Ее больше волновало спасение ее жизни.       

Главарь банды убьет ее, и это неизбежно после того, что она увидела.       

Словно призрак, он появился из ниоткуда перед ней.       

Андреа взвизгнула, не ожидав увидеть его перед собой и, чтобы не врезаться в него, повернула в другую сторону. Но оказалась поздно…       

Он, как хищник, напал на нее сзади, сбив с ног, и они покатились по земле, кружась в осенних листьях. Андреа оказалась под ним, когда они перестали катиться и тут же стала отбиваться, пытаясь спихнуть его с себя, чтобы убежать, но это оказалось не так уж просто. Скрутив ей руки, Лиам дал себе таким образом передышку. Сам не зная почему он позволил ей от себя убегать.       

В глубине души он понимал, что не хочет убивать ее…       

Залюбовавшись ее красотой вблизи, он приметил веснушки на ее маленьком вздернутом носике и на щеках. Они были почти невидимы, их можно было разглядеть только находясь очень близко к лицу девушки. А листья, которые застряли в ее волосах, образовали подобие короны.       

Андреа почувствовала, как ослабла его хватка на запястьях и, резко вырвав руку и сжав ее в кулак, стукнула его по лицу.       

Ее удар был смешен для него, но это все равно позволило Лиаму привстать, чтобы она убежала.

«Эта малышка боец», — подумал Лиам, смеясь в душе над тем, что совершил непростительную ошибку, залюбовавшись своей жертвой. Но нужно было доделать то, что от него требовали. Достав пистолет из-за пояса, Лиам выстрелил в воздух, не желая больше бегать за ней. Больше не было причин оттягивать ее смерть…       

Завизжав, Андреа сразу резко остановилась, когда он выстрелил. Сработало.       

Незаметно, словно гепард, он подкрался к своей жертве, которая продолжала стоять, боясь повернуться к нему. Она тряслась от холода и страха, тихо плача.       

Обойдя ее, он встал напротив. Его глаза были холодны. Настолько, что было ясно — он выстрелит в нее, не мешкая. Просто нажмет на курок, и ее не станет. В выражении лица не было ни капли жалости, ведь он это делал не один десяток раз. Его руки не дрогнут — они погрязли в крови. И его бездонные черные глаза будут последним, что она увидит.       

Смирившись со своей участью, Андреа просто зажмурилась.       

И почему в такие моменты ты начинаешь жалеть о несделанном? Задаешься вопросом, а достойно ли ты прожила свою жизнь? Будут ли скучать и вспоминать тебя родные?       

Но почему он медлил?       

Эта девчонка, хоть и тряслась как осиновый лист, но молчала. Слезы оставили на ее щеках блестящие дорожки. В ней чувствовалась какая-то сила, хоть она и боялась умирать. Небольшая ростом и миниатюрная, она была слишком маленькой по сравнению с ним, его рост достигал более шести футов.       

Андреа несмело открыла свои карие глаза, не понимая уже ничего. Ведь это не розыгрыш и не игра. Тогда почему он медлил?..       

Его черные глаза изучали ее. Он так издевается над ней?       

— Ты не умоляешь меня не делать этого, — услышала она голос убийцы.       

— Зачем, ты все равно меня убьешь, — ответила она с трудом. В горле пересохло от происходящего.       

— А вдруг мое сердце сжалится?       

— У таких, как ты, нет сердца… — услышал он, и это задело его.       

А она не промах, если кидается такими смелыми словами в него, зная, что он ее убьет.       

— … для тебя это дело привычное.       

— Ты сама виновата, доктор, полезла туда, куда не следовало лезть. Если бы ты послушала меня и сидела тихо, как мышка, до этого бы не дошло.