Чёрным по белому

Люциан морщится от боли, качает головой и снова пригубляет вино. Горькое, не самое лучшее, но для его хренового настроения — самое то.

Эл, его лучший друг и самый близкий советник, вздыхает как-то устало и смотрит в окно. На улице пасмурно, собираются темные тучи. Скоро снова ливанёт, снова будут жалобы, что дождь не дает вовремя подданным Королевства собрать урожай.

А Люциану плевать. Он страдает. По женщине.

Мэлайна Дрогвик, оборотница. Оказалась в столице, кишащей вампирами, по своей воли: поехала на курсы повышать квалификацию, а потом по своему сердоболию и глупости решила заменить одного преподавателя в Антапологическом Университете. Мэлайна, между прочим, антрополог-историк-геолог. С глупой девицей из деревни было бы намного проще: они ведутся на слащавую внешность, деньги и сказки о счастливом будущем.

А этой на внешность плевать — сама не красавица, деньги не нужны — сама заработала, а сказки о будущем — знает, что ложь.
Эл ее видел несколько раз. Знал, что она тоже страдала.

Судьба, злобная стерва, распределилась так, что Король Люциан стал Половинкой Мэлайны, а Мэлайна — Невестой высокородного вампира.
И они оба знали, что, разделившись, они умрут от горя.

Это хвучит как клише, но действительно: без Пары в этом мире умирают все. Или, ещё хуже, становятся безумцами. К чему сейчас ближе Люцианг, Эл так и не понял.

— Может, пригласишь ее куда-то?

Вообще-то Эл ненавидит оборотней до красной пелены в глазах, но страдания его блихеких он ненавидит еще больше.
И он знает, как глупо звучит его предложение.

Король Вампиров, чья страна на протяжении десятков лет воевала с оборотнями и подавляла сопротивление, и оборотница, на щеке которой красовался немиловидный ожог, а поплеваться огнем она может не хуже Эла?
Это смешно. Мэлайна отказалась от своего счастья и сейчас страдает. Она не забылась в наркотиках, она забылась в алкоголе. Ушла недалеко от своей Половинки.
А Люциану вообще плевать на всех. И на родителей, и на сестер, и на единственного друга.
Ему просто нужна эта женщина. Некрасивая, с множеством изъянов, но его.

— Ненавижу свой титул, — тихо признался Люциан.

Тихо. Горько. Как смертник перед казнью.
Эл снова вздохнул. Печально. Придётся притупить свои принципы ради счастья друга:

— Люц… время реформ, мм?

В конце концов, некотором кланам и стаям оборотней можно дать возможность жить в больших городах, и медлннно, но настойчиво заставлять вампиров свыкаться с мыслей о нежелательном соседстве.

— И на свидание всё же сходи. Только вместо цветов принеси ей конечность какого-нибудь старого графа или Короля, — Эл издал смешок, вспоминая «антропологическое» безумие в глазах исследователей-историков, когда он наблюдал за друзьями Мэлайны где-то на раскопках.

— А на свадьбу подарить ей целую неисследованную мумию? — хрипло засмеялся Люциан и вдруг улыбнуля. Не как мученик, а как вампир, что-то придумавший в своей восхитительной головке. — А это хорошая идея, черт возьми…