Чёрт из табакерки

Часть 1

Мне хотелось бы начать со слов: «Не помню, когда моя жизнь перестала быть идеальной». Но она никогда не была сахарной. В три года родители погибли, а так как других родственников не было – меня отдали в детский дом. Помню, как вошла туда впервые и поняла: все. Как раньше... Нет, уже не будет. Взрослые мысли в голове ребенка.

Так и было. Мы воровали, продавали газеты и отдавали все деньги директору, красили ей стены в доме, даже стелили ламинат… И все это в десять лет. А потом произошло что-то странное. К нам приехал мужчина лет пятидесяти, пухлый, молчаливый, уставший от жизни меценат. Он решил принять в семью девочку.

- Почему именно из нашего дома? - шушукались работники по углам. Ответ оказался прост: его жена здесь выросла и умерла в аварии десять лет назад, когда была беременной. Не знаю, почему он решил взять на попечение кого-то именно сейчас. Не знаю, почему выбрал именно меня.

Ведь от одного взгляда Романа Викторовича у меня наворачивались слезы. Я робела, становилась послушной и готовой выполнить любой приказ, лишь бы он больше на меня не смотрел так…

Но уже вскоре мои вещи собрали и сказали, что теперь жизнь изменится. Снова… Так и случилось: дорогие платья, лучшие учителя, множество интересных кружков. Каждый раз за новое достижение Роман Викторович вызывал меня к себе и, улыбаясь только уголками губ, просто кивал. Это было единственное поощрение, которое я помнила. Любви особой к себе не видела, но меня и так все устраивало.

Но однажды в дом приехал Он. Сэм – родной сын Романа Викторовича, который после смерти матери решил жить на ее родине – в Америке. Ему было восемнадцать, когда я едва отпраздновала свое четырнадцатилетие. Наглый мажор, самоуверенный козел и хитрый подлец. Это я поняла с первой встречи, когда он долго рассматривал меня, как какую-то грязную безродную зверушку.

- Ты тут ненадолго, - сказал он мне за праздничным ужином, а затем начался террор.

Он подарил мне подарок, который, после того как я его открыла, взорвался. Мои волосы сгорели вместе с половиной комнаты, и год я потратила на то, чтобы выглядеть сносно, нося при этом парик. Еще был удав в постели, после – черви в завтраке. А затем и вишенка на торте: Сэм подкинул мои «голые фото» отцу, которые явно сделал сам в фотошопе. Тот не разбирался, как и раньше, поэтому просто закрыл меня в чулане на сутки.

Я часто там сидела. Каждые выходные. После проделок Сэма, которые парень приписывал мне. Много раз я слышала, как тот уговаривал отца вернуть «недостойную падчерицу» обратно. А старик лишь слушал, но ничего и не говорил.

В конце концов, Сэм отчасти добился своего. Роман Викторович стал относиться ко мне так же, как и сын. С пренебрежением. Словно я обуза, которую едва удается терпеть. И неважно, что в школе у меня был высший балл. Неважно, что учителя музыки, рисования и бальных танцев восхищались моим упорством. Тогда, в глубоком детстве, я не понимала, почему меня не любят. Старалась все больше, больше, больше… А в итоге получала лишь взгляды, полные ненависти и пренебрежения.

Роман Викторович жил в мире иллюзий. Но и он, как оказалось, был не вечен. Мне только исполнилось шестнадцать, когда новый отец умер. Сердечный приступ был такой внезапный, что не оставил ему шансов.

В тот вечер Сэм позвал меня к камину, расположенному в главном зале дома. Он, стоя ко мне спиной, держал в руках стакан с каким-то алкоголем. Его голос рассекал воздух как холодное лезвие, и я вздрагивала от каждого слова, боясь даже дышать.

- Отец умер. И как адекватный человек, он не оставил тебе и цента. Я борюсь с желанием сегодня же отдать тебя в тот свинарник, из которого ты вылезла... Ждет тебя участь дешевой шлюхи, - Сэм говорил это с таким злорадством и скрытым восторгом, что по моим рукам пробежал целый рой мурашек. - Но когда я вспоминаю, сколько денег вложил в тебя отец, мне становится жаль инвестиций. Поэтому я предлагаю тебе престижную школу-интернат заграницей. Там же ты можешь поступить в вуз. Если мозгов не хватит, я помогу тебе с оплатой и временным содержанием. Дальше - сама.

Его предложение было настолько неожиданным, что я растерялась и не сразу пробормотала:

- Спасибо… Я так тебе благодарна!

Мои слова будто взбесили его, и Сэм зажмурился, раздавив в руке стакан. Осколки полетели на пол, врезаясь острыми концами в высокий ворс персидского ковра.

- Ты дрянь, не стоящая даже копейки. Помни это всегда. Будь моя воля, я бы загнобил тебя на скотобойне. Это дань отцу, и только! - прорычал он. - К тому же ты будешь мне должна. Если я позвоню тебе, ты придешь. И выполнишь все. Иначе я верну тебя туда, где твое место. Поняла?! Попробуй ослушаться – и узнаешь, что такое ад на земле.

Сэм ушел, оставив меня обдумывать сказанное. А я так и осталась сидеть до утра, пока такси не прибыло, чтобы отвести меня в аэропорт.

***

- Мия, девочка, ты просто красавица! - пробормотала мне бабушка на ухо, глядя, как я заправляю плотную строгую блузу в длинную юбку. - Но ты ведь не на работу идешь. Может, наденешь платье? Или что-то девичье, летнее…

- Но и не на свидание, - парировала я, проверяя, чтобы на лице не было ни грамма косметики. Это не тот день, когда стоило пытаться выглядеть лучше. - Мне пора. Позвоню, когда освобожусь.