Чертоги разума. Книга 1. Изгнанник

Глава 17. Дыхание зверя 17.1

Глава семнадцатая

Дыхание зверя

Лариан проснулся от шума, доносившегося из-за двери. С коридора неслись слегка приглушенные выкрики, гул голосов, спешный топот ног, отдающийся звоном решетчатого пола – все это крутилось в голове дикой какофонией звуков, словно бы творившийся за дверью хаос перенесся в комнату.

Лариан поморщился и разлепил глаза. Меллы рядом не оказалось, зато на противоположной стене — на черном экране хардпорта гуляла белая надпись: Все было замечательно. Пошла выполнять подготовку, просыпайся и присоединяйся ко мне. Люблю. Мелла.

Лариан сел на кровати и внимательно посмотрел на скачущие перед глазами буквы, слегка наклонив голову в бок.

Слова лучились теплом и напряжением одновременно.

«Кажется, это я должен был написать ей»,— сказал себе он, сетуя на собственную леность. Кончено же Лараин присоединиться к Мелле, но прежде сделает то, что задумал вчера.

В такое время ей, как никогда, нужна защита.

Он потянулся, застонал и поднялся с кровати. Шум за дверью продолжал доноситься до его ушей скопом смешанных между собой звуков. Стараясь не обращать на него внимания, Лараин отыскал на полу свою рубашку и штаны, а вот свой жилет он обнаружил под кроватью. Вещей Меллы на полу не было.

Лариан быстро оделся, и даже не стал смотреться в зеркало, а сразу вышел в коридор в своём растрепанном и заспанном виде. Его тут же чуть не сбил с ног маленький мальчишка, с копной черных кудрей, который несся на него, точно бежал от огня.

— Извините! — только и успел сказать мальчик, пробегая мимо.

Людей оказалось не так много, но достаточно, чтобы Лариану посчастливился случай протискиваться сквозь море тел.

Он пытался прокрутить в памяти дорогу, которая вела в мастерскую Маила. К счастью это оказалось не так уж и сложно. Лариан направился по коридору к залу Разделения, просачиваясь между тел, источающих тревогу. Свет в коридоре стал ярче, а воздух наполнился запахом пота, морской соли и страха, исходившего со всех сторон. Люди спешно брели по туннелям, мрачно перешептываясь, злостно перекрикивая друг друга и просто молчали, опустив головы. Они были встревожены, напуганы и... что-то ещё, кажется, на их лицах читалось нетерпение, что-то напоминающие предвкушение. Лариан тут же вспомнил слова Меллы: Они Изгнанники. Защита и война — часть их жизни.

Но неужели они действительно этого хотели? Лариану сложно было понять, что война может приносить кому-то из людей сладостное насыщение. Жажда такого насыщения мелькала в глазах, проплывающих перед ним лиц. Эта жажда, как пелена, обволакивала радужку глаз, делая взор мутным, словно человек находился под действием какого-то туманящего сознание вещества. Он не чувствовал страх, не чувствовал боль или тревогу. Была лишь эта жажда битвы. Лишь эта жажда и он.

Но были и те, кто отдал бы многое, чтобы этот день никогда не настал. В их глазах Лариан видел лишь покорность и страх, говоривший о том, что ничего уже нельзя изменить.

Лариан заставил себя не думать об этом. В конце концов, у них было на это право. Ведь все они жили совсем другой жизнью. Не той, к которой привык Лариан и не той, которую он знал. Для одних эта жизнь была усладой, а для других смертным приговором.

Лариан добрался до зала Разделения и выбрался из толпы, набирая в грудь побольше воздуха. В зале творился настоящий хаос и, казалось, что абсолютно все жители станции «Хрона» сейчас были здесь.

Кто-то толкнул Лариана плечом, выводя из раздумий. Оказалось, что он застыл в средине арочного прохода и мешал потоку людей вытекать из туннеля.

Лараин отыскал глазами «2» арку и двинулся к ней, по пути пристально вглядываясь в толпу в надежде разглядеть знакомое лицо. Он уже соскучился по Мелле. Но нигде ему ни удалось увидить никого знакомого. От чего-то Лариан почувствовал себя не в своей тарелке. Словно бы всё, что происходило  с ним до этого – было сном, и сейчас он на станции совсем чужой, и здесь нет никого, кто бы его знал и кого бы знал он сам.

Живот скрутило от таких мыслей, но Лариан постарался перебороть  их, двигаясь в сторону арки.

Когда он прошёл под «2» аркой, то почувствовал облегчение.

Чем дальше вглубь уходил Лариан, тем приглушений становился шум и неприятный гул голосов, доносившийся из зала.

Он изучал заскорузлые двери, идущие по обе стороны светлого коридора. Свет здесь то становился совсем темным, то мигал, а то и вовсе горел, словно раскаленное солнце. В редких случаях, таких как сейчас, он освещал коридор спокойным теплым мерцанием.

Лариан дошел до двери в конце коридора и, открыв ей, шагнул на бетонную лестницу. Он спустился по ступенькам, ощущая, как они холодят кожу ступней, и вышел в мастерскую. Лариан немного напрягся, услышав сильные скрежещущие стуки.

 Занавесь была одернута, и он неуверенно заглянул внутрь.

— Привет, Маил, — сказал Лариан, пытаясь отыскать глазами механика.

Маил выполз из под стола и уставился на гостя, прищурив глаза. Какое-то время он просто смотрел на Лариан, словно пытаясь понять, кто стоит перед ним, а затем радостно гоготнул:

— О, какая удача! Заходи, дружок, я очень рад тебя видеть!

Лариан кивнул. Глаза Маила прячущиеся за стеклами гоглов, изучающе пробежал по нему.

— Я вижу, ты не любишь носить обувь,— усмехнулся механик.

Лараин рассеяно посмотрел на свои ноги и только сейчас обнаружил, что снова забыл надеть сапоги.

— Да, я просто только что из постели, — признался он, взъерошивая свои светло-каштановые волосы, лежавшие на голове в ленивом беспорядке.

Маил ехидно подергал бровью.

— Бурная ночка, — весело сказал он и добавил, прежде чем Лариан успел что-то возразить:— Так ты ко мне по делу или поболтать пришел?