Чертов идеал

Глава 1

— Я волшебная принцесса в этой части мира. Безупречно красивая, умная и веселая. Играю на музыкальных инструментах, танцую и пою, говорю на трех языках и имею безупречный вкус в одежде. Просто идеал, а не девушка, — бормотала себе под нос Анастасия, рассматривая свое бледное лицо в зеркале ванной. — Но об этом никто не знает, потому что злобная колдунья закрыла меня на чердаке темной башни.

— Настя! — забарабанила в закрытую дверь мать. — Ты не одна в этом доме! Хватит мечтать! Мы опаздываем!

— А вот и колдунья, — вздохнула девушка и поджала губы.

Конечно же, она не считала себя идеальной и, глядя в зеркало, видела не принцессу, а Серую шейку из старого мультика, которая все не хотела превращаться в прекрасного лебедя. Темные тяжелые волосы никогда не укладывались в красивую прическу, путались и мешались из-за своей длины. Давно она мечтала от них избавиться и сделать модную, современную прическу. Возможно, с выбритым затылком или висками, разукрасить пряди в ярко-розовый или зеленый и поставить торчком на зло маме и врагам.

— Да иду я! — выкрикнула Настя, уже представляя, как отчитает ее мать за внешний вид. — Ну, с богом.

Открыв дверь и переступив порог ванной, девушка поджала губы, ожидая, пока мать оценит ее внешний вид, конечно же, не соответствующий ее высоким требованиям. И жили они, разумеется, не в волшебном замке, а в небольшой двухкомнатной квартире, с маленькой кухней, такой же ванной и туалетом, где полным людям тяжело было развернуться. Хорошо, они обе не относились к ним. Мать считала, что правильное питание — залог здоровья, поэтому о лишнем весе Настя не волновалась, впрочем как и о многих других вещах, доступных всей молодежи, кроме нее.

— Ты что на себя надела?! — округлила глаза женщина, сложив тонкие губы буквой «О».

— Джинсы, мама, — попыталась просочиться мимо нее девушка. — Это называется джинсы.

— Они больше похожи на рваную тряпку! Немедленно переоденься! Ты же в институт идешь, а не на панель!

— Да лучше уж туда, чем в твой сраный институт!

— Как ты разговариваешь с матерью?! И немедленно смой эту грязь с лица!

— Господи… — закатила глаза Настя, даже не думая возвращаться в ванную. — Каждый раз одно и то же! Как ты вообще в этом мире живешь? Ты в курсе, что на дворе давно не каменный век?

— И тем не менее девушка должна оставаться девушкой! Я столько времени и сил угрохала в твое образование, неужели так сложно соответствовать своему воспитанию?!

— Каким образом мой внешний вид влияет на мозги?!

— Напрямую! Ты никогда не встретишь достойного человека, а все соседи будут тебя считать личностью с низкой социальной ответственностью!

— Мне плевать! Это моя жизнь! Моя! — повторила девушка, пытаясь пробиться к выходу. — Какое кому дело до соседей? Перестань ты жить в прошлом и оглянись вокруг!

— Пока ты живешь в моем доме, потрудись следовать моим правилам!

— Скорей бы уже свалить отсюда! — с обидой бросила Настя, схватила сумку и выскочила вон.

Слезы наворачивались на глаза, потому что мать упорно не хотела к ней прислушаться и перестать давить своим авторитетом. Она всю жизнь готовила ее к странной жизни из прошлого века, считая, что женщина должна быть интеллигентной во всех отношениях и готовить себя для семейной жизни. Самореализация и личностный рост не входили в круг этих обязанностей, а вот вышивание крестиком — да. На кой черт в современном мире ей сдалось умение играть на фортепиано, если она не планировала музыкальную карьеру? Зачем знание французского, когда дальше деревни они никогда никуда не поедут? И почему она должна одеваться как монахиня и превращать себя в затворницу, в то время как ее друзья даже дома не засиживаются и постоянно развлекаются?

Пробегая в кедах по асфальту, с которого совсем недавно сошли весенние лужи, Настя старалась не смотреть на улыбчивую молодежь в пестрой одежде и в особенности на влюбленные парочки, зная, что и без того отвратительное настроение станет еще хуже. Дойдя до остановки маршруток, девушка достала из сумки наушники и погрузилась в электронную музыку, служившую маленькой отдушиной в ее серой жизни.

Ехать в институт ей хотелось меньше всего, и не потому, что приходилось тащиться через добрую половину города на автобусе. Наоборот, ей даже нравилось сидеть у окна и наблюдать за прохожими. Ей не нравилось само учебное заведение и выбранная для нее профессия.

По убеждению матери, ей предстояло стать или учителем, или бухгалтером. Почему эта женщина считала данные профессии достойными и достаточно интеллигентными — Настя понятия не имела. Зато ни о каком творчестве не могло быть и речи. Профессия писателя, архитектора, художника, музыканта — мужской удел. Только они могли добиться в этой сфере чего-то стоящего. Женщины же могли добиться в этой области успеха только через постель. А значит, считались шлюхами. И на этой ноте мы подошли к самому главному. Высшее образование Валентина Станиславовна считала лишь дополнительным приложением к образу высокоинтеллектуальной, привлекательной и разносторонне развитой девушки. Основной же целью стояло замужество. И выходить замуж за кого попало, конечно же, нельзя. Будущий муж должен был отвечать определенным высоким требованиям, и познакомиться с ним можно только в интеллигентных кругах. Например, (какова же ирония) в университете.

Проехав по привычному маршруту к серому высокому и совершенно непривлекательному зданию, Анастасия вышла на остановке и потопала к высокому тополю, где в ожидании подруги стоял очкастый щуплый парень с тонкими волосами и крупными чертами лица, курил и писал кому-то сообщение в телефоне.

— Ванька, привет, — привлекала внимание Настя и поправила лямку сумку на плече. Иван осмотрел подругу с ног до головы, хмыкнул и достал сигарету изо рта.

— Бунт? — имел он в виду ее внешний вид. — Безжалостный и беспощадный?

— Одно из двух: или она меня доконает, или я ее прибью. Идем, а то опоздаем.