Что это было.

Что это было.

- Это было самоубийство.

Старший лейтенант Петр Петров склонился над запиской, лежащей на столе. Почерк неровный, руки у самоубийцы дрожали, это видно и без экспертизы. По комнате валялись и причины дрожи в руках, многочисленные пустые бутылки. У старшего лейтенанта не было сомнений в подлинности записки.

Капитан Васильев вышел из комнаты, старший лейтенант Петров услышал, как он говорит по телефону. Сегодня капитан был особенно мрачен, что не удивительно. С самого утра тело, уже третье самоубийство за месяц. Старший лейтенант поднял голову и вздрогнул. В углу бедно обставленной комнаты стоял его брат, младший лейтенант Петров.

- Ты когда приехал, Костя? – удивился Петр.

- Это было самоубийство, - сказал брат и подошел ближе.

- Да, я вижу. Даже записка есть, все по классике. Тебя вызвали? Почему ты здесь?

Младший лейтенант Петров не обратил внимание на вопрос брата и безучастно смотрел на него.

- Дело можно закрывать, - медленно сказал капитан, входя в комнату. – Дверь заперта изнутри, соседи никого не видели. Таблетки, вот они, даже записка есть.

- Да, без сомнений, - кивнул Петров и повернулся к брату.

Брата в комнате не было. Петров даже оглянулся по сторонам. Куда делся шалопай?

- Труповозка уже подъехала. Можно отчаливать, - с расстановкой сказал капитан и направился к двери.

Старший лейтенант Петров спустился по лестнице к машине. Навстречу шла бригада труповозки. Вот и все. Был человек, и нет человека.

Петров почесал щетину. Нужно думать о хорошем, а то можно и самому забухать. Рождаются люди тоже каждый день. Вот, пупс у него дома, маленькая Ляля, какая премилейшая. Стоит десятерых таких самоубийц.

- Заполнишь бумаги? – скорее сообщил, чем спросил капитан.

Тонна бумажной волокиты съест большую часть дня. Трупы вызывали усталость и отвращение, но бюрократия выводила эти чувства на новый уровень.

Пока старый компьютер натужно гудел, открывая стандартную программу, Петров взял со стола материалы дела. Ничего на мужика не нашлось, тоненькая папочка. Отпечатки пальцев в квартире погибшего, анализ таблеток еще не готов, фотографии места происшествия, какая-то справка.

- Это было самоубийство.

Старший лейтенант Петров вздрогнул.

- Ты как здесь оказался? Когда вошел? – спросил он у брата, стоящего в углу за шкафом.

Брат вышел из-за шкафа и подошел к столу.

- Ты только что приехал? Почему нас не подождал?

Костя прошелся по кабинету, словно осматриваясь, зашел за кресло, в котором сидел Петр Петров и заглянул в монитор.

- Это было самоубийство, - повторил он.

- Без сомнений, - согласился Петр.

- Это было самоубийство.

- Да что ты заладил…

Петр осекся. В открытую дверь стукнули, на пороге стоял его брат.

- Младший лейтенант Петров прибыл! – отрапортовал он с улыбкой. – Вызывали?

Петр оглянулся. Костя как ни в чем ни бывало стоял за его креслом и пялился в монитор. Костя вошел в кабинет и плюхнулся на стул, стоящий по другую сторону стола. Петр переводил взгляд с одного Кости на другого.

- Как Ляля? – сказал сидящий Костя.

Петр повернулся к стоящему Косте.

- Это было самоубийство, - сказал тот и покачал головой.

Петр вскочил, отбросив кресло, и отбежал от стола к окну. Он бы и прыгнул в окно, но на нем была решетка. Оба Константина смотрели на него. Сидящий с удивлением, стоящий спокойно.

- Что это за шутки?! – возмутился Петр.

- Ты о чем? – забеспокоился сидящий Костя.

- Ты… Ты что творишь?!

Это что, розыгрыш? Или брат действительно не видит двойника?

- Петруха, ты чего? Ночами из-за Ляли не спишь?

На пороге появился капитан Васильев.

- Что тут за крики? – медленно произнес он.

- Старший лейтенант мне про дочку рассказывал, - усмехнулся Костя. – Вот и раскричался… от радости.

На квадратном лице капитана отразилась улыбка, с которой он и ушел.

Перт повернулся к столу, возле него был только один брат, сидящий на стуле. Другой просто исчез, больше ему деваться было некуда. Шкаф слишком маленький, у двери стоял капитан у окна сам Петр. Петр заглянул под стол на всякий случай. Похоже, у него галлюцинации.

- Извини, устал ужасно, - улыбнулся Петр брату. – Совсем дурной стал.

- Хочешь у меня ночь поспать в тишине? – улыбнулся брат.

Петр качнул головой.

- Машка ждет. Ей тоже нужно чуть отдохнуть. С Лялькой только я ей помочь могу, доча сразу засыпает у меня на руках.

- Я завтра к тебе зайду, - пообещал брат и ушел.

Петр заглянул в папку с делом. Перепечатал показания соседа, осмотрел заключение о смерти, справку от врача. Взгляд зацепился за справку. «Текущий диагноз острый психоз на фоне стресса от потери близкого человека». Подозрение на шизофрению. Мужику дали больничный. Белочка у него была, а не шизофрения. После смерти друга пил, как черт.

- Это было самоубийство.

Спина покрылась холодной испариной. Петр оглянулся. Костя стоял у стены, глядя в старую краску на ней. Не Костя это. Петр посмотрел на справку, снова на галлюцинацию. Вытер о штанину мокрую ладонь, схватил телефон. Для работника полиции очередь к психиатру нашлась сегодня же, через час. Петр выскочил из кабинета, выбежал на стоянку и сел в машину. Взглянул в зеркало заднего вида, ожидая увидеть там Костю. В зеркале виднелись только его собственные испуганные глаза. Неужто отстал?

Петр остановился на светофоре. Всего пара пешеходов ожидали зеленого света на обочине. Один из них пошел через дорогу, другой остался стоять. Петр взглянул на него, ощутил липкий прилив тошноты. Да, это был Костя. Петр попробовал отвести взгляд, но терять галлюцинацию из вида было слишком страшно. Водитель за ним не успел посигналить, так быстро Петр сорвал машину с места, как только светофор включил зеленый.

На следующем светофоре Петр заметил Костю издалека. Видение смотрело прямо на него, стоя между школьницей с огромным рюкзаком и пожилой женщиной. По губам видения Петр легко прочитал слово «самоубийство». Локатор бешено запищал, он едва успел нажать на тормоз, остановившись в нескольких сантиметрах от машины впереди. Оттуда выскочил водитель и посмотрел, не случилось ли повреждения. Покрутив пальцем у виска, он удалился обратно в машину. Возразить было нечего.