Чужая невеста

Пролог

Аннотация:

Три года назад он бросил меня прямо в загсе. Сегодня он вернулся, чтобы попросить меня об одолжении. Я должна отказать? Наверное, ведь я только закончила собирать себя по кусочкам, начала новую жизнь и смогла полюбить другого, да только чёртово «Нет» никак не хочет слетать с языка. Куда нас это приведёт? И думать боюсь, ведь  я обручена с другим, а Ваня Брагин словно не замечает кольца на моём пальце. Плевать ему, что я чужая невеста, а он тот, кто когда-то меня растоптал…  

Пролог

– Таня! Ты такая…

– Красавица, – Ваня выскакивает из-за угла, не позволяя своей сестре закончить предложение, и, окинув меня горящим взглядом, нетерпеливо прижимает к себе. – А ты думала, почему я на ней женюсь? Мне же всего двадцать шесть!

Дурак! Нарядный дурак, впервые на моей памяти нацепивший изящную бабочку, в кои-то веки сменивший излюбленные кроссовки на тщательно начищенные туфли, с бутоньеркой из живых цветов, заботливо приколотой кем-то к левому лацкану пиджака. Смеётся, уже по-хозяйски скользнув ладонью по моей обтянутой тугим корсетом спине, и прежде  чем я успеваю возмутиться, жадно целует, как и я сейчас, совсем не думая о помаде на моих губах. А она ведь сотрётся!

– Ванька! Это ж плохая примета! – потому и собираю волю в кулак, не слишком-то сильно отталкивая от себя нетерпеливого жениха.

Договорились же: меня отец повезёт, если всё-таки спустится во двор, справившись с галстуком, которые прежде завязывать ни мне, ни ему не доводилось, а Брагин поедет со своим другом детства. Кредитная Киа и старый, но довольно ухоженный отцовский Фольксваген – кортеж, конечно, не абы какой, но какая-то романтика в этом есть.

 – Сдурел совсем? Теперь точно, что-нибудь да пойдёт не так!

– Что? До свадьбы час, мы оба готовы, гости ждут, ресторан заказан… Что может случиться? Разве что колымага твоего отца заглохнет посреди дороги…

– А хоть бы и так! Пешком я в загс точно не побегу! – поправляю фату, целомудренно опустив глаза в пол, и с трудом держусь, чтобы не рассмеяться, когда притихшая Сашка, наконец, подаёт голос философски изрекая:

– Побежишь.

И то правда. Если не в загс, то хотя бы в квартиру, которую Ванькина родня заблаговременно для нас освободила: бабушку перевезли к родителям, Ванькины вещи упаковали в коробки, Сашку переселили в комнату брата. Мы, конечно, никого стеснять не хотели, но Брагины, если что решили, с дороги уже не свернут. Молодая семья – квадратные метры нам просто жизненно необходимы.

– Так что? Проверяешь, не поторопился ли с выбором? – насмешливо приподнимаю бровь, теперь и сама с не меньшим любопытством изучая в протянутом Сашей зеркальце своё пунцовое лицо, и ещё больше краснею, когда Ванька кивает:

– Убеждаюсь, Танюх, что не поторопился. Готова?

– На все сто!

– Вот и отлично! – Саша оттесняет меня в сторону, закрывая собой от брата, и, злобно нахмурившись, кивает на во всю сигналящий за Ваниной спиной внедорожник. – Шуруй давай! Не хватало нам ещё на регистрацию опоздать! Вам, влюблённым дуракам, может и всё равно, а мы вроде как готовились! Праздник для вас организовывали, всю ночь пироги пекли… Так что давай, Ваня! Потом друг другом полюбуетесь, а сейчас по машинам!

Права она, наверное, поэтому мужчина сдаётся, поднимая руки вверх, но, пятясь назад, глаз с меня всё равно не сводит.

А я всё равно улыбаюсь: что нам эти приметы? Если я окончательно и бесповоротно пропала? Если он от меня без ума? Даже сейчас, одними губами, до сих пор растянутыми в улыбке, заветные слова повторяет:

– Люблю тебя, Танюх, – а я в ответ ещё больше краской заливаюсь.

Ерунда всё: и галстук отцу поддаётся, и машина не глохнет на середине пути, и помаду, как оказалось, не так уж и трудно вновь наложить на раскрасневшиеся от поцелуя губы. Трудно другое – перестать ёрзать от волнения на заднем сиденье, заваленном бесчисленными складками моей огромной юбки, трудно перестать теребить атласную ленту, украшающую мой свадебный букет. А ещё труднее поверить, что это происходит со мной наяву. Я невеста. Невеста Вани Брагина – старшего брата моей близкой подруги, лучшего парня, которого мне когда-либо доводилось встречать.

Господи, да мне даже с будущей роднёй повезло! Свекровь протирает глаза белым платочком, едва я выбираюсь на улицу из украшенного автомобиля; свёкор уже вовсю пожимает руку моему папе;  Ванина бабушка, с аккуратно уложенными в тугой пучок седыми волосами, уже мчится ко мне от парадных дверей Дворца, чтобы по-семейному расцеловать в обе щеки:

– Принцесса! Повезло же нашему охламону! Где он, кстати?

– С минуты на минуту будет, – Саша, уже раз десять обошедшая меня по кругу, расправляет последнюю складку на моей белоснежной юбке и, весело хлопнув в ладоши, командует внутрь заходить. – Пора!

Ну всё. Пара минут и можно будет расслабиться. Нареветься вдоволь, полюбоваться обручальным кольцом, наверняка идеально сидящим на моём безымянном пальце, снять фату, которую я не слишком-то хотела цеплять на макушку, до сих пор твёрдо уверенная, что я и без неё смотрелась неплохо. Господи, можно будет произнести это вслух: «Таня Брагина – молодая жена, парикмахер и волонтёр». Чем не счастье? Счастье, как оно есть.

– Да где же жених? – только бы Ванька поторопился, потому что гости уже не на шутку волнуются.

Яркое солнце золотистым свечением льётся в огромное окно, украшенное тяжёлыми бархатными портьерами, и мне приходится щуриться, устраиваясь рядом с изучающей двор свидетельницей. Машины пока не видать, только стоит ли волноваться?

– Тань, что-то он трубку не берёт, – пусть  голос у Сашки и звенит тревогой?  – Пять минут осталось.

Господи… Подхватываю дрожащими пальцами невесомый тюль, и теперь внимательней всматриваюсь в ряды припаркованных автомобилей… Ну не передумал же он! Не мой Ванька – огромный, как шкаф, высокий, хоть статуи с него лепи, и при всей своей склонности к авантюрам – человек слова. Сказал – женюсь ещё на первом свидании и вот спустя полтора года я здесь стою. Молодая, зелёная, слегка напуганная этими приятными переменами, но ведь счастливая!