Чужие жизни

Чужие жизни

Глава первая. Майк.

Порой жизнь преподносит нам крайне неожиданные сюрпризы. Просыпаешься утром, совершаешь привычный для тебя обряд пробуждения, который быстрей всего вытягивает из пучины сна, а сам даже не подозреваешь, чем закончится день. Знал бы, так, наверно, и не просыпался бы вовсе. Хотя бы до следующего утра.

Иногда эти сюрпризы радуют, иногда нет. И не думаю, что это каким-то образом связано с везением. Как и не думаю, что что-то плохое происходит с нами чаще, чем что-то хорошее, просто есть у человека одна такая паршивая, по правде говоря, особенность, помнить лишь наиболее мрачные моменты своей жизни. С чем это связано? Да кто же нас, людей, знает.

Может быть, во всем виноват Дарвин. Хотя, конечно, не именно он, но коль уж он рассказал нам о своих наблюдениях, коль уж объяснил, как устроена природа, то кого остается винить? Эволюция делает из нас пессимистов, лучше всего запоминающих то, что негативным образом сказалось на нашем здоровье, эмоциональном состоянии, жизни в целом, а может даже поставило ее под угрозу. А все лишь для того, чтобы мы не повторяли впредь своих ошибок. Хотя мы все прекрасно знаем, насколько переменчив этот закон. Увы, небезызвестные грабли так и норовят попасться под ногу то тут, то там.

Но бывают, как бы я их назвал, последние сюрпризы. Не трудно догадаться, что это значит. Так уж случается, что жизни или судьбы, как вам будет угодно, пересекаются с другими, чужими жизнями. Легче всего это представить как столкновение огромной груженой фуры даже не с легковым автомобилем, а с велосипедом. По крайней мере, эффект тот же – шансы на спасение стремятся к нулю.

И еще одна особенность человеческой природы - всегда интересно наблюдать со стороны как рушится чужая жизнь. Это всегда страшно и это всегда интересно. Это зрелищно. Почему? Потому что никто не хочет оказаться на месте велосипедиста. Каждый благодарен своему богу, или кому-то еще, что это не они или не их близкие сейчас представляют собой сложную аппликацию из металла, резины и крови, находящуюся под колесами машины. И это одна из главных причин, почему публика стоит на обочине разинув рты.

Метафоры метафорами, но иногда встреча с фурой кажется более приятной альтернативой. По крайней мере, она гарантирует скорую смерть. Ведь существует особый класс людей. Большинство назовет их психопатами и будут правы. Так вот с ними подобный фокус не работает. Пожалуй даже не всякий квалифицированный специалист сможет сказать вам, что именно движет этими людьми, какие цели они преследуют. Зачастую это банальная человеческая жестокость, с которой каждый из нас рождается. В ком-то она спит годами, тлеет, как плохая свечка, так и не разгоревшись, а кто-то рождается с целым пожарищем в сердце. Такие люди оставляют вокруг себя лишь пепел. Как лесной пожар в засушливое лето. Благо, таких людей не слишком много. Большинству, к их счастью, так и не удается встретить им подобных. Однако если говорить о везении, то мне в данном вопросе крупно не повезло.

Началось все с того, что я мирно шел домой с работы. Ах, да, так кто же такой этот самый я? Да обычный офисный планктон, наивно отрицающий ценность собственной жизни. Из чего следует такой же наивный и крайне неверный вывод - если моя жизнь не нужна мне самому, то зачем она кому-то другому? Кто же мог знать, что сегодня моя жизнь внезапно превратится в кошмар? Интуиция, если она и есть, тут бессильна.  Шел я по привычному маршруту, которым хожу вот уже несколько лет и, возможно, есть более короткий или удобный путь, но ноги сами несли меня. Привычка, знаете ли, сильная вещь. В таких ситуациях мозг словно отключается, внимание рассеивается, ты полностью погружен в какие-то свои очень важные мысли, которые, однако, словно стайка воробьев, разлетается в разные стороны, стоит лишь сосредоточить на них свое внимание или отвлечься. Именно поэтому я не могу вспомнить, о чем я думал, когда наткнулся на этого человека. Большую часть своей жизни я считал себя, как минимум, не маленьким парнем, так что если где-то в темном переулке мне встречается человек, чтобы взглянуть на лицо которого мне приходится задирать голову, я понимаю – дела плохи. Увидев его еще метров с пяти, я начал постепенно сбавлять шаг. На асфальте словно засветилась красная черта. «Не заходить!». И я медленно приближался к этой линии. Хотя что-то внутри меня протестовало, что-то кричало, что нужно бежать, но ноги жили своей жизнью, пока не пересекли незримую линию. А дальше… дальше начинается моя история. Моя последняя история.

Когда я был совсем маленький, мы с моим двоюродным братом любили играть в шпионов. Насмотревшись фильмов на соответствующую тематику, мы решили, что неотъемлемым навыком каждого шпиона было умение избавляться от различных пут, таких как наручники, веревки, скотч и все такое прочее. Наручников у нас, к сожалению, не было, зато веревок было в достатке, и был скотч, обычный, канцелярский. Однако использовать его нужно было осторожно, чтобы отец не заметил, поскольку он сильно ругался, когда он вдруг становился ему нужен, а мы извели почти весь моток. Зато на веревки не было никаких ограничений, разве что их не разрешалось резать. В любом случае, именно веревки стали нашей излюбленной забавой в этих шпионских играх. Мы по очереди связывали друг другу руки или ноги, иногда и то, и другое, а затем засекали время, кто же быстрей сможет освободиться. Если вообще сможет, конечно. Почти всегда я побеждал. Но еще тогда, в детстве, я сделал, как оказалось поздней, довольно важное наблюдение – освободиться, когда твои руки заклеены скотчем крайне трудно. Я бы даже сказал почти невозможно.