Чужое Счастье

Глава первая. Неожиданная встреча

Слава

Кладбищенские дорожки были на удивление не хожеными. Да и тропа к этой могиле не должна была быть таковой. Не истоптанной. Интересно как много посетителей сюда приходит? Как странно получается, при жизни человек может иметь сотни знакомых и друзей, быть заводилой любой компании, всегда обожаемым и любимым, а стоит ему пересечь грань, как ненужное отсеивается и остаются лишь крупицы главного.

У мраморного надгробия нависающего монолитной стеной над могилой имелся посетитель. Молодой мужчина сгорбившись, сидел на скамейке, всматриваясь вдаль. Рядом с ним стояла нехитрая снедь и полупустая бутылка водки с наполненным стаканом. Он заметил моё приближение, но не стал поворачивать головы. Впрочем, я сама не горела желанием смотреть в его глаза.
Поставив трость на которую опиралась при ходьбе, осторожно присела рядом. Аккуратно подняв полную рюмку опрокинула её в рот.

- Закусывай.

Ни приветствия, ни слов укора, лишь рубленая фраза. Конечно, от Петова большего я и не ожидала. Не став делать предложенного, тихо поставила рюмку на лавку, и старый знакомый снова наполнил её до краёв, но опрокинул уже в себя.

- Налей ещё, – собственный голос казался чужим. Всё здесь было мне чужое, как и мой собеседник, которого я знала много лет.

- Ты ведь не пьешь, здоровье, нельзя же. – впервые за всё время он взглянул в мои глаза, и то, что я там увидела мне не понравилось. Жалость. Насмешливо хмыкнув на его жалостливую речь, я таки получила новую порцию отвратной жидкости.

- За три с половиной года, ты впервые смогла найти время прийти сюда. – не то, обвинительно, не то, одобрительно изрек Петов.

- Скорее душевные силы.

Мы помолчали, каждый думая о своём.

- Мне жаль что всё так вышло… - внезапно охрипшим голосом произнес Егор. – Я…

Но не договорил. И тишина снова плотным одеялом накрыла нас. Кому-то принося покой, кому-то горечь и боль.

- Слова сожаления всегда даются нелегко. Не стоит силится произносить то, что причиняет боль. Это не нужно ни мне, ни тебе. – выдохнула тихо.

- Ты думаешь у них вся жизнь превратилась в сказку после того как… после того случая? – тихо и зло спросил меня собеседник.

В ответ я только молчала. Мне не хотелось выслушивать его сейчас. Не хотелось окунаться в тёмный и бездонный омут воспоминаний, впуская прошлое в своё настоящее. Никому не известно какие нечеловеческие силы я приложила чтобы прийти сюда.

Сколько воли потребовалось чтобы заглушить крик боли рвущийся наружу. И в каком холоде я изо дня в день держала своё сердце, чтобы остудить чувства, заморозить эту открытую рану.

Петов хотел высказаться, значит пусть сделает это, но жалости от меня он не получит. Жалеть своих мучителей неблагодарное дело. И заниматься им, я не хочу.

- Когда всё произошло, Алиска была уже беременная. Дура конечно, но она моя сестра. Им пришлось в спешке поженится с Пашей. И поначалу я ничего ему не говорил о тебе. Ведь неизвестно было выживешь ли… - тихо вещал Егор.

- Как видишь выжила, – насмешливо отвечала ему.

- Я рад. Я правда был рад когда ты пришла в себя. – «Отпетый» нервно взлохматил свои волосы уставившись себе под ноги. – Месяца три прошло ведь. Но… ты пришла в себя, врачи клиники в Мюнхене давали неплохие прогнозы. Ты плохо помнишь этот период, нам пришлось подождать немного пока они не уверились что транспортировка будет безопасной…

- Спасибо. За деньги которые вы платили врачам и покупали лекарства. Спасибо, что нашли клинику где меня подняли на ноги. Спасибо, что не бросили подыхать, просто откупившись от того что сотворила Алиса. – достаточно холодно благодарила его.

- Ты думаешь я был рад тому что она сделала? – вскипел Егор. Но на его выпад я только безучастно смотрела вперед, с силой сжимая свою извечную спутницу, свою трость. – У Пашки с Алисой не было счастья. Думаю он жалел обо всём содеянном, когда ты отошла в сторону. А узнав о случившейся трагедии, чувствовал себя виноватым. Хотел навестить тебя в Мюнхене, но отец запретил. Алиса носила ребенка, ей Паша был нужнее. Беременность оказалась многоплодной, протекала тяжело, сильный токсикоз, нестабильное состояние матери и детей. Мы в то время не знали что делать и почему всё так происходит. Мать дневала и ночевала рядом с сестрой. Отец тихо сходил с ума на работе, а Паша… он гонял. Как ненормальный гонял на машине. Как видишь куда это его привело.

Закусив губы я слушала этот рассказ щедро приправленный болью, как других так и моей собственной.

- Он разрывался между тобой и Алиской… - выдохнул рассказчик.

- Меня тогда в его жизни уже не было. – холодно отрезала я.

- В реальности не было, но в сердце, в мыслях…

- Ещё до того случая я развязала ему руки и отошла в сторону. Что ещё я должна была сделать, чтобы дать ему свободу? Умереть?! – ярость и обида вскипели в душе иссушая её новой волной боли.

- Нет! Конечно, нет. Просто так вышло… Паша расплатился сполна за свою глупость. 

- А вы, Петовы? Тоже искупили свой грех? – тихо спросила Егора, отворачиваясь и пытаясь незаметно стереть выступившую на глазах влагу. Старый знакомый помолчал, а потом безжизненным голосом ответил:

- Я не знаю. Алиска родила двойню из которой выжил только один ребенок. Девочки появились на свет недоношенными шестимесячными. Сестра в тайне от всех принимала лёгкие наркотики. Что и стало причиной преждевременных родов. Это выяснилось после. Мать не выдержала такого, тихо умерла во сне вскоре после рождения Леси и Ульяны. Пашка храбрился как мог, но я видел что и он не выдерживает ни Алискиных истерик, ни вида больного ребенка. Он просто сбегал из дома. Как видишь убеждал вот сюда, подальше от всех.
Временами я ему завидовал. Но забота об Уле не даёт мне опустить руки. Представляешь, я никогда не верил что имея дохрена денег можно чувствовать себя абсолютно беспомощным. – горько усмехался он.

- А... Алиса?..