Чужой

Чужой

   Невесомые снежинки беспечно танцевали в разноцветном свете гирлянд, а в ожидании хозяев на стоянке мерзли одинокие машины. Мороз хватал за лицо и дыхание, норовил забраться за пазуху и старательно кусал за пальцы…

      Она с ненавистью смотрела на объявление в такой приевшейся праздничной гамме. Еловые ветки, шары и гирлянды. И витиеватые буквы, сошедшие, казалось, с новогодней открытки, складывающиеся в обидные невозможные слова.

      Закрыто.

      Еще сияющий гостеприимным светом холл, виднеющийся через стеклянные двери. Еще снующие кассиры у цепочки касс. Закрыто. Тридцатое декабря. Работа только до нуля часов…

      - Сволочи, — пробормотала она, хотя понимала, что это нормально и ожидаемо.

      Просто очень хотелось есть. Так, что желудок сводило судорогой и звенело в голове. И слюна при одной мысли о чем-то съестном заполняла рот… За последние сутки они пила только кофе. Много кофе. Любимый некогда напиток за последний месяц стал горькой смолой, кофеиновой пулей в голову, приносящей лишь горечь усталости и иллюзорную бодрость.

      Декабрь всегда был трудным, бессонным и заморочным. Все хотели праздник. Все хотели поздравлять и вручать подарки. Все хотели презентации и корпоративы. Закрывали — открывали год. Поздравляли сотрудников и партнеров. Друзей и врагов. Любовников и любовниц, своих и чужих. Даже бывших и нынешних супругов… А их компания делала праздник.

      И декабрь для нее был самым безумным месяцем в году. Она пропадала на работе. Она жила на работе. Она… Она и спала бы на работе, но опуститься до этого не позволяли остатки гордости и самоуважения. И муж, который этого окончательно не понял бы…

      Поэтому сейчас она стояла рядом с закрывшимися перед самым носом дверями супермаркета и думала лишь о том, что зверски хочет есть. А дома… дома пустой холодильник. Ведь они с мужем еще вчера должны были уехать за границу — встречать Новый год с друзьями. Но работа… работа не отпускала. Упал сервак. Упал как-то на редкость подло. И вся ее сумасшедшая предотпускная шикарная презентация для щедрого клиента пропала. Муж уехал с друзьями. А она вернулась на работу. Снова.

      - Сволочи, — повторила она тоскливо, сама не зная о ком. То ли о муже и его друзьях. То ли о серверах. То ли о работниках магазина, что, прощаясь, так радостно поздравляли друг друга с наступающим.

      Метель швырнула в лицо ворох снежинок, и она зябко поежилась. Выбегая из машины, она лишь накинула куртку и даже не застегнула, спеша в мекку тепла, света и полуфабрикатов. И сейчас холод пробирался, разбегаясь мурашками по озябшей коже.

      - Катя? ..

      От неожиданности она аж подпрыгнула и обернулась.

      Она узнала бы его фигуру и в толпе. А сейчас они были одни на пустынной парковке, с которой за несколько минут разъехались последние машины. И она удивленно смотрела на него. Того, кто не мог оказаться здесь. Сейчас… Так не бывает. Это подло и несправедливо.

      - Катя? — снова недоверчиво повторил он.

      - Привет, Ром, — пробормотала она немеющими от холода и усталости губами.

      - Ты что здесь делаешь в такое время?

      - Да вот… — она неопределенно махнула рукой в сторону приглушающего огни супермаркета. — Не успела. А ты?

      И тут же поняла глупость своего вопроса. В руках мужчины были пакеты с логотипом супермаркета. Она улыбнулась.

      Она всегда ему улыбалась. С первого дня. С первого взгляда…

      Когда это было? В прошлом, нет в позапрошлом году. Она только пришла в компанию, а он уже был заслуженным айтишником, хорошим парнем по мнению мужской части офиса и обожаемым всеми дамочками от секретарши босса до уборщицы тети Тани. И в первый же день, он старательно ползал под Катиным столом, подключая компьютер, и, смущаясь, невольно пялился на ее ноги. Он ей понравился. Так жутко понравился, что она долго еще болела им. Оборачивалась на голос. Искала взглядом. Просто…

      Она была замужем. Он был женат.

      Катя вдруг поймала себя на том, что Рома что-то говорит ей, а она утонула в тех первых воспоминаниях. Она растерянно запахнула куртку, куда настойчиво прокрался холод, подышала на руки и кивнула.

      Ну, конечно, он тоже дневал и ночевал на работе. Ведь упали сервера. И, естественно, живет лишь на кофе… Да, такси, как назло, разъехались… И вдруг предложила:

      - Давай я подвезу тебя.

      И испугалась.

      Что же она делает?!

      А он лишь кивнул. И улыбнулся. Как всегда.

      В теплом нутре машины запахло снегом и чужим человеком. Непонятно. Неописуемо. Но приятно… Катя вздохнула. Почему-то от мужа так никогда не пахло. От него всегда пахло Хуго Боссом. И она уже ненавидела этот запах.

      А когда Рома поставил пакеты себе в ноги оттуда еще  запахло булкой. Свежей булкой…

      Желудок предательски болезненно сжался. И Катя зажмурилась и чуть не застонала.

      Ей повезло, что улицы были полупустыми. Она всегда водила уверенно, по-мужски. Но сейчас от усталости ее мотало из полосы в полосу, и, вцепившись в руль, она старательно пыталась унять усталость и странное волнение, накатывающее волнами.

      Она уже давно отпустила его. Отпустила из мыслей. Отпустила из виду… Она справилась с собой тогда. Так почему же сейчас его присутствие было так одуряюще? Его молчание рождало в ее голове горячий шар. Ощущение его тела, расслабленно откинувшегося на спинку сиденья, пустоту в животе… Его взгляд… А он смотрел на нее! Его взгляд был… как прикосновение…

      Катя коротко вздохнула. Да она пьяна от усталости! Пьяна… Вот ключевое слово. От этой мысли стало немного легче. Вот причина…

      - Здесь налево, — вдруг ворвался в ее внутренний диалог его голос, и она вздрогнула, и улыбнулась, и бросила на него короткий взгляд.

      Ох… лучше бы на дорогу смотрела.