Covid 19-21

Covid 19-21

- Герман! – откуда-то издалека, позвал меня тревожный голос жены.

Я с трудом открыл глаза и увидел перед собой мрачный потолок спальни. Лёжа на кровати осмотрелся по сторонам, насколько это было возможно. Перед глазами всё плыло, и шевелиться не хотелось. Всё тело было словно не моё, как впрочем, и происходящее в данный момент не казалось мне реальностью.

Никого. Только вязкий сумрак и всполохи света за не зашторенным окном. Толи от крадущегося к собственной неизбежности рассвета, толи от полыхающего неподалёку огня. До боли знакомые когда-то вещи сейчас казались чужими.

Я напряг свой слух в ожидании того, что услышу голос жены ещё раз. Чуда не случилось. Наоборот показалось, что время в этой комнате навсегда остановилось. А вот разных звуков оказалось много, но все они исходили со стороны окна. На улице явно что-то происходило.

На всякий случай привычным жестом пошарил рукой слева от себя. Любое движение давалось с неимоверно вязким усилием. Кровать оказалась односпальной и от этого несоответствия моим ожиданиям, в сердце закрались неприятные сомнения.

«Что со мной?» - Вполне очевидный вопрос возник в моей голове, а внезапно возникший страх неизвестности придал сил для того что бы жить дальше.

Взяв себя в руки, решил начать с простого действия: с трудом поднял и рассмотрел левую руку, поднеся её ближе к лицу. Всё было на месте, но пальцы едва шевелились.

Поднять правую руку оказалось делом более сложным, конечность занемела и плохо слушалась своего хозяина. Возможно из-за капельницы, воткнутая игла которой была наскоро замотана бинтом. Трубка от неё уходила вверх, почти под потолок к держателю.

«Ладно! Могло быть и хуже!» - промелькнуло у меня в голове отголоском прошлой жизни.

Собравшись с силами, пошевелил пальцами ног.

«Работает! – взбодрил я себя мысленно и чуть помедлив, добавил, - Живы будем – не помрём!»

За окном полыхнуло ярче, звуки усилились. На восход это походило меньше всего. Мне неожиданно захотелось узнать который сейчас час. Привычных часов на стене почему-то не оказалось, зато справа от себя я рассмотрел небольшой складной столик заваленный таблетками.

Подтверждались мои худшие подозрения – лежу я тут уже давно и без сознания. Почему-то вспомнился фильм про человека, который проснулся в другом веке и у всех спрашивал, какой сейчас год.

Все мои попытки вспомнить о том, что было до этого момента, закончились фрагментом воспоминаний о том, когда я теряю сознание и падаю на пол. Ударился тогда сильно, но боли не почувствовал.

Сейчас тоже боли не было. Я испытывал любые другие отвратительные чувства кроме боли. Это было странно, но что-то очень знакомое напоминало.

- Герман! Ты нам нужен! – вновь неожиданно раздался молящий голос жены, как мне показалось, где-то за окном.

На этот раз я уже не раздумывал и просто вскочил с кровати, резко выдернув из руки капельницу и отшвырнув её в сторону. Страх сдуло разом, словно мошкару внезапным порывом ветра. Всего несколько шагов и я уже стою у окна. Вот только от увиденного в нём жить как-то разом расхотелось. Это было вовсе не то, чего я ожидал там увидеть.

Видимо это и был тот самый случай, про который так и говорят в народе: «И живые в тот день завидовали мёртвым…»

Дом напротив меня через улицу уже догорал. Его жалкий остов медленно, но неуклонно разваливался на части. Всюду куда ни глянь, царили разгром и безнадёжность. Если кто-то из и желал судного дня, то это он и был. Во всей красе и без капли жалости.

Облезлый и голодный пёс прямо на дороге жадно рвал зубами что-то напоминающее добычу. Он спешил и то и дело нервно оглядывался по сторонам. Видимо он уже не раз встречался с теми, кого всегда следовало обходить стороной.

Только сейчас я почувствовал удушливый запах гари и чего-то ещё имеющего сладковатый привкус на зубах. Дышать стало тяжело и силы разом покинули моё тело, которое словно мешок рухнуло на пол.

Спустя какое-то время.

- Врёшь! – злобно выдавил я из себя, приходя в сознание, лёжа на полу.

Меня сильно знобило и трясло. Пол был холодным, а на мне почти не было одежды. Сначала я поднялся на четвереньки, затем смог встать в полный рост.

Стянув с кровати одеяло без пододеяльника, я непослушными руками обмотал им себя как сумел. Стало немного лучше, дрожь прошла.

Всё это время меня не покидала мысль о том, что моя семья где-то рядом и им нужна моя помощь. Конечно же, я понимал и полностью отдавал себе отчёт в том, что в таком состоянии я скорее обуза, чем защитник, но по-другому я поступить не мог и не желал.

Оглядевшись по сторонам в поисках чего-либо похожего на оружие самозащиты, двинулся прочь из спальни, распахнув настежь дверь.

В коридоре было ещё мрачнее чем в комнате. Воздух оказался спёртым и не жилым, гарью больше не пахло. Почему-то я не посчитал нужным делом обойти весь дом в поисках жены и дочери. Какая-то неведомая сила тянула меня на улицу, и я был уверен в том, что нахожусь в доме один.

На полу у самой входной двери лежало что-то напоминающее письмо или уведомление. Мне это показалось важным и я, не раздумывая, поднял его. Привычным жестом потянул за край и открыл конверт, внутри лежал сложенный листок. Достав его и развернув, я уронил конверт на пол, пальцы отказывались слушаться, как полагается.

Из массы рутинных слов печатным шрифтом я смог понять лишь то, что у меня больше нет семьи. Они пали жертвой какого-то жуткого вируса и были кремированы такого-то числа…

Нервно сглотнув пересохшим горлом, я скомкал лист и швырнул его на пол. Закрыв глаза, я глубоко вдохнул, сжимая кулаки, затем так же медленно выдохнул. Открыв глаза, я увидел всё те же стены, теперь уже ненавистного мне дома и сквозь зубы процедил:

- Врёшь, сука! Не возьмёшь!

Слёзы наполнили мои глаза, размазывая взор. В висках стучало, а в голове промелькнула мысль:

«Но я же, слышал собственными ушами, как она меня звала! Им нужна моя помощь!»