Глава 1

Моя семья переживает самые тяжёлые времена. Когда-то, всего пару лет назад, мы жили в достатке: столы ломились от яств, шкафы были полны нарядов из лучших тканей, а мысль о том, чтобы донашивать одежду друг за другом, казалась нам чуждой и далёкой. Дом наш наполнялся смехом и музыкой, гости приходили и уходили, принося с собой радость и оживление. Но сейчас всё изменилось до неузнаваемости.

Моя младшая сестра Эльза, с её золотыми кудряшками и блестящими глазами, всё ещё ходит в частную школу, за которую мы ежемесячно платим два золотых — сумма, которая теперь кажется непомерной. Она старается не показывать своей грусти, но я вижу, как ей тяжело быть среди детей, чьи семьи не знают нужды. Мой брат Кай, наконец окончивший обучение, отчаянно пытается найти хоть какую-то работу. Он бродит по пыльным улицам столицы, вглядываясь в лица прохожих, надеясь на чудо. О продолжении учёбы даже речи быть не может. Единственный шанс на это — если удастся заработать больше денег, которых у нас нет.

Всё это — горькие последствия войны, которая изменила жизни многих семей, не пощадив и нашу. Отец, когда-то известный травник, человек, живший тихой и полезной жизнью, сильно пострадал, когда спасал нашего монарха. Он не был придворным магом, не носил блестящих доспехов и не был готов к сражениям, но когда увидел, что король в опасности, бросился на помощь без раздумий. Травмы, полученные им, оказались настолько серьёзными, что он больше не способен работать, и теперь мы еле сводим концы с концами.

Мама после рождения Эльзы тоже не оправилась — во время родов она получила тяжёлую травму, и теперь едва покидает дом. В те смутные времена все лучшие целители были на фронте, и нам пришлось полагаться на худшее лечение, что только усугубило её состояние. Как же я ненавидела эту войну! Она отняла у нас всё, что было дорого.

Теперь война закончилась, но её следы повсюду, как незаживающие раны на теле нашего королевства. Мы видим их на каждом шагу, как напоминание о поражении и утраченной жизни. Наше королевство проиграло восстание. Я была ещё совсем юной, но даже тогда знала: мы не сможем победить. Восставшие объединились против власти, масштабы их борьбы были колоссальны. Аристократия, к которой я принадлежу, с каждым поколением ослабевала. Магия, что текла в наших жилах, угасала, и у новых поколений её становилось всё меньше. Воины, полагающиеся лишь на физическую силу, не могли противостоять повстанцам, чья решимость и сила были неподвластны нашим старым методам.

Я, хоть и была аристократкой, в душе не могла осудить восставших. Я понимала их стремления, их боль и гнев, но молчала. Неприлично наследнице древнего рода симпатизировать тем, кого мы называли плебеями — как говорила моя почтенная учительница этикета, для аристократа это немыслимо. Я — старшая в семье и, как наследница, вскоре должна буду стать графиней. Мне скоро исполнится двадцать один год, но этот титул теперь ничего не значит. Раньше он мог бы открыть передо мной все двери, но теперь, когда монархия пала, мои возможности ничем не отличаются от простолюдинки. Мир, который я знала, рассыпался в прах.

Я потеряла работу, когда закрылась теплица, где я выращивала цветы и овощи. Из-за постоянных перебоев с поставками и отсутствия спроса, как и многие другие заведения, она закрылась. Теплица была моим убежищем, местом, где я могла забыть о бедах и погрузиться в мир растений, которые отвечали на мою заботу буйным ростом и яркими красками. Мне нужно найти новую работу, чтобы прокормить семью. В магии я оказалась слабее, чем могли бы ожидать от наследницы древнего рода. Да, я могу воздействовать на растения — заставить их распуститься быстрее, увидеть, как они стремительно растут и расцветают, как по волшебству. Но это всё, на что я способна. Что с того, что розы цветут пышнее, а урожай приходит раньше, когда мир рушится вокруг?

А те, кто сейчас у власти — Иргиты, как они себя называют, — далеко превзошли нас. В их жилах течёт смешанная кровь бастардов и простолюдинов, и именно это помогло сохранить магию в полной мере. Аристократы вырождались, наша магия угасала, и кровь требовала нового импульса, которого мы так и не дали. Иргиты же смогли не просто сохранить силу, но и раскрыть в себе новые способности. Многие люди видели в них будущее, и я тоже, хоть и втайне, разделяла эту мысль.

Я уже три дня бегаю по столице, словно прокажённая, в поисках работы. Как назло, ни одного рабочего места. Война, закончившаяся в этом году и длившаяся больше десяти лет, оставила свой неизгладимый след, и теперь вся столица наводнена людьми, мечтающими о лучшей жизни. Каждое рабочее место обложено очередью из десятков, если не сотен желающих. Возможно, стоит продать наше маленькое фамильное поместье и переехать в какое-нибудь тихое поселение, где жизнь течёт медленнее и спокойнее. Это единственное, что у нас осталось — все остальные ценности давно проданы, распылены по ветру нужды и отчаяния.

У меня осталась последняя надежда — старая знакомая. Мы дружили с ней с детства, хотя принадлежали к разным слоям общества. Арлин была дочерью простого торговца, но мы были неразлучны, делили радости и печали, мечтали о будущем, которое теперь кажется таким далёким. Как же теперь всё перевернулось… После окончания войны Иргиты не стали публично принижать аристократию, которая осталась. Многие из нас, хоть и ослабшие, всё ещё обладали магией, имели хорошее образование, а наше наследие могло быть полезным. Нас пытались представить народу как возможных союзников: смешанная кровь могла дать потомству сильные магические способности. Но люди помнили зло, причинённое им прежней властью.

Аристократия, осыпавшаяся, словно ветхий замок, за годы войны обирала простых людей до последней крохи. Многие погибли от голода, болезней и лишений. Я сама помню, как тайком выносила хлеб своей подруге Арлин, чтобы её семья могла пережить очередной день. Мы делились тем малым, что у нас было, надеясь на лучшее. К этой подруге я сейчас и иду, цепляясь за ниточку надежды. Она открыла цветочный магазин в хорошем районе города, и, возможно, по старой дружбе возьмёт меня на работу.

Я шла по узким улочкам столицы, чувствуя, как холодный осенний ветер пробирается сквозь тонкую ткань моего платья. Деревья, растущие вдоль улиц, уже сбросили листья, и мокрая брусчатка блестела под серым небом. Люди спешили по своим делам, укутываясь в плащи и шарфы, лица их были сосредоточены и полны забот. Редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь облака, не могли согреть ни тела, ни души.

Я почти добралась до магазина Арлин. Вижу вывеску её цветочной лавки вдалеке, среди красок осенних витрин. «Цветы Арлин» — надпись, украшенная изящными завитками, казалась мне маяком в этом море серости и отчаяния. Сердце забилось быстрее от предвкушения встречи с подругой, от надежды на перемены к лучшему.

Внезапно что-то стремительно пронеслось рядом. Шум, топот копыт… Я обернулась на мгновение, но этого хватило. Огромная лошадь с грохотом налетела на меня. Вороной конь, чёрный как ночь, с развевающейся гривой, словно порыв ветра, несущееся к своей цели. Я не успела увернуться и почувствовала, как её бок ударил меня, сбивая с ног. Мир закружился, и я оказалась на холодной мостовой, чувствуя острую боль в боку.

Я покачнулась и упала на колени, ладони ободрали кожу о грубый камень. Боль пронзила меня, пульсируя в каждом нерве. Толпа, которая только что бурлила вокруг, затихла, устремив взоры на меня и всадника, резко остановившегося рядом. Люди перешёптывались, но никто не спешил помочь.

— Ты хоть смотри, куда идёшь! — голос всадника был резким и раздражённым. Мужчина, одетый в тёмную форму Иргитов, соскочил с лошади и быстро подошёл ко мне. Он был высок, с широкими плечами, сильной осанкой, словно привык командовать и не терпеть возражений. Его лицо было суровым — резкие скулы, короткая щетина, и глаза, цвет которых я не сразу смогла уловить, но в них читалась властность и непоколебимость.

Однако, когда он подошёл ближе и увидел меня, его выражение смягчилось. Наверное, я выглядела слишком юной и хрупкой для его гнева. Я подняла на него взгляд, пытаясь справиться с болью и смятением.

— Вы ранена? — теперь его голос был мягче, почти заботливым. Я попыталась встать, но боль помешала, ноги слегка дрожали, а голова кружилась.

— Я… я в порядке, мне нужно идти, — ответила я, с трудом скрывая панику. Взгляд мельком коснулся вывески магазина — она была совсем рядом, буквально в нескольких шагах. Ещё немного, и я была бы в безопасности, в уюте знакомого места. Но мужчину это не остановило.

— В порядке? Вы едва стоите. — Он подошёл ближе, его сильная рука осторожно коснулась моего плеча. Тепло его ладони пронизывало сквозь ткань платья, вызывая странное чувство доверия и беспокойства одновременно. — Моё поместье неподалёку. Я доставлю вас туда, вам нужна помощь.

— Нет, мне нельзя… — Я попробовала возразить, но мои слабые попытки явно не произвели на него никакого впечатления. Его взгляд стал твёрдым и решительным, словно он уже принял решение, не нуждаясь в моём согласии. В его глазах блеснуло что-то непонятное — смесь заботы и непреклонности. Прежде чем я успела что-то сказать, он подхватил меня на руки, как пушинку, и усадил на свою лошадь, несмотря на мои протесты.

— Мы осмотрим вашу рану, — его голос звучал успокаивающе, как будто он привык заботиться о раненых. — Моё имя Клайд.

— Лия, — коротко ответила я, не добавив фамилии. В столице многие не спрашивали о лишних подробностях. Да и фамилия могла слишком многое рассказать, чего я не могла себе позволить.

— Лия, — повторил он, улыбнувшись уголками губ, — вам нужно быть осторожнее. Столица сейчас переполнена, и не каждый всадник так удачлив, как я.

Я взглянула на его лицо — строгие, но в то же время спокойные черты. Высокий лоб, чёткие линии скул, короткие тёмные волосы, немного растрёпанные ветром. Его глаза — тёмные, проницательные — словно привыкли видеть больше, чем происходящее на поверхности. Сильные руки, привыкшие держать меч, сейчас осторожно поддерживали меня, как будто я могла рассыпаться на части. От него исходил лёгкий аромат кожи и древесины, смешанный с чем-то едва уловимым, возможно, с запахом магии.

Мы ехали сквозь шумные улицы, и город вокруг меня вдруг казался совсем далёким. Звуки толпы, стук копыт по мостовой, крики торговцев — всё это слилось в одноразмерный гул, отступив на задний план. Оставалась только его фигура, защищающая меня от всего остального, и странное чувство, что этот день изменит мою жизнь.

Мы не успели проехать и нескольких кварталов, как передо мной открылось величественное поместье. Ехать оказалось недолго — его дом действительно был совсем рядом. Как только лошадь остановилась у массивных ворот, я едва смогла сдержать удивление. Перед нами возвышался огромный особняк с белоснежными колоннами, украшенными резьбой и позолотой. Окна были высокими, с витражами, отражавшими последние лучи заходящего солнца. Перед домом раскинулся просторный сад, обнесённый чугунной оградой с узорами в виде виноградной лозы.

Однако, несмотря на ухоженные клумбы и аллеи, сад выглядел немного запущенным, пустым — ни цветов, ни ухоженной зелени. Казалось, что это место ещё только ждёт свою жизнь, что-то недосказанное витало в воздухе. Было ясно, что хозяин здесь совсем недавно — вероятно, с конца войны. Может, он только начал обживать это место, придавая ему новый смысл.

— Мы не так давно поселились здесь, — сказал Клайд, поймав мой взгляд на окружающее. — Пока не успели всё обустроить. Но скоро здесь будет красиво.

Он остановил лошадь у самого входа и, не дожидаясь моих слов, аккуратно помог мне спуститься. Я снова почувствовала боль, но на этот раз она была уже не такой острой. Его руки, уверенные и сильные, обхватили меня, но я сразу же отстранилась, стараясь не показать смущения.

— Спасибо, я справлюсь, — пробормотала я, чувствуя, как кровь прилила к лицу. Но он не обратил внимания на мой жест.

— Вам нужно осмотреть рану. Я сейчас вызову лекаря, — сказал он, с серьёзным выражением на лице. И прежде чем я смогла возразить, добавил: — Иначе я просто не могу оставить тебя в таком состоянии.

Он ввёл меня внутрь. Дом оказался ещё более просторным, чем казался снаружи. Высокие потолки, украшенные лепниной, залитые мягким светом залы и роскошные ковры из далёких стран — всё здесь говорило о богатстве и изысканном вкусе, но при этом сохраняло чувство новизны и пустоты, как будто хозяева ещё не успели обжить это место.

Стены были украшены картинами с пейзажами и портретами, но многие из них были покрыты тканью, словно ожидая своего часа. В воздухе витал тонкий аромат лаванды и свежести. Я чувствовала себя неуютно в этом роскошном окружении, осознавая, как сильно отличается моя нынешняя жизнь от этой обстановки.

— Подождите здесь, — сказал Клайд, когда усадил меня на мягкий диван в одной из комнат. Его взгляд был полон заботы, но не такой навязчивой, чтобы это смущало. — Лекарь скоро будет. А пока просто отдохните.

Он вышел, оставив меня одну. Я сидела, чувствуя лёгкое головокружение от всего, что произошло за последние часы. Через некоторое время в комнату вошёл пожилой лекарь — мужчина в скромной одежде, с видом человека, которому доверяют самые важные дела. Его глаза были мудрыми и спокойными, а движения — уверенными и аккуратными.

— Здравствуйте, юная леди, — мягко сказал он, подходя ко мне. — Позвольте мне осмотреть вашу рану.

Он осмотрел меня внимательно и осторожно, не задавая лишних вопросов. Его руки были тёплыми, а прикосновения — лёгкими, почти невесомыми.

— У вас неглубокая рана, но нужно несколько дней покоя, чтобы всё зажило как надо, — сказал он, перевязывая меня мягкими бинтами, пропитанными целебными травами. — Не напрягайтесь, иначе можете усугубить травму.

Когда осмотр закончился, Клайд снова появился в комнате, но держался вежливо на расстоянии, явно не желая смущать меня своим присутствием. Он взглянул на меня с лёгким беспокойством.

— Как вы себя чувствуете? Всё в порядке? — спросил он, остановившись у дверного проёма, его голос звучал мягко.

— Да, всё хорошо, спасибо, — ответила я тихо, не зная, как реагировать на его заботу.

Он лишь кивнул, не настаивая на разговоре, и предложил:

— Вам нужно остаться здесь на ночь, чтобы рана не ухудшилась. Я распоряжусь, чтобы вам подготовили комнату.

Смущение охватило меня, но спорить не было смысла — боль давала о себе знать, и путь до дома теперь казался невыносимо долгим.

Этот Иргит был очень властным и внушительным, его осанка, походка — всё в нём говорило о силе и привычке отдавать приказы. Даже когда он говорил спокойно, чувствовалось, что спорить с ним бесполезно. Внутри у меня всё перевернулось от осознания того, в чей дом меня занесло. Кто он такой? Кому я обязана за сегодняшнее «спасение»?

Клайд… это имя звучало слишком знакомо. В моём сознании оно как будто всплыло из глубин воспоминаний, но каждый раз, когда я пыталась ухватиться за нить, она ускользала. Я точно где-то слышала это имя раньше, но в какой связи? Почему оно казалось мне таким важным?

Я украдкой бросила взгляд на его фигуру, стоящую у окна. Он был высок, широкоплеч, с сильными руками, которые наверняка привыкли держать оружие. Его тёмные волосы небрежно спадали на лоб, а на лице была эта непроницаемая серьёзность. Да, это лицо было явно знакомым.

— Клайд… простите, но мне бы сообщить родным, что меня сегодня не будет дома и что со мной всё в порядке, — неловко начала я, глядя в сторону, чтобы не встретиться с его взглядом.

Он подошёл ближе, остановившись совсем рядом. Я ощутила его присутствие — слишком близкое, чтобы быть спокойной.

— Лия, давайте перейдём на "ты", договорились? — в его голосе была лёгкая улыбка, но она казалась чем-то вроде приказа. — Садись за стол, здесь есть всё, что тебе нужно. А я сейчас найду кого-нибудь, кто отнесёт твоё письмо по указанному адресу.

Я благодарно кивнула, чувствуя, как румянец предательски проступил на щеках. Его слова прозвучали настолько уверенно и по-домашнему, что я почувствовала себя гостьей в чужом, но странно уютном месте. Мне так давно не приходилось полагаться на кого-то — и эта непривычная забота немного смущала.

— Спасибо огромное, Клайд, — торопливо произнесла я, стараясь не запинаться.

Он остановился, уже направляясь к двери, и, обернувшись, посмотрел на меня, чуть нахмурив брови:

— Не стоит меня благодарить, Лия, — его голос стал немного серьёзнее. — Это ведь я чуть тебя не покалечил.

Я быстро отвела взгляд, почувствовав, как тепло его слов ударило мне в голову, и чтобы не усугубить момент, решила не продолжать разговор. Клайд ушёл, оставив меня в тишине комнаты.

Оглядевшись, я заметила, что на столе уже стояли чернила, перо и лист бумаги. Всё это выглядело так странно и невероятно. Несколько часов назад я беспокойно бегала по городу в поисках работы, а теперь сижу в особняке с новым хозяином, пытаясь собраться с мыслями. Я взяла перо, но на мгновение задержала руку над бумагой. Что мне написать? Моя семья сейчас, должно быть, переживает, не зная, где я.

Наконец, я начала писать, стараясь передать тепло, которое всегда чувствовала, думая о родных:

«Дорогие мои,

Не переживайте за меня. Со мной всё в порядке. Случился небольшой несчастный случай на улице, но рана совсем не страшная. Я остановилась на ночь у одного человека, который помог мне, и здесь мне обеспечили всю необходимую помощь. Завтра утром я вернусь домой. Пожалуйста, не волнуйтесь и передайте маме, что ей не нужно волноваться о моём состоянии. Всё будет хорошо.

Эльза, помоги маме сегодня с ужином, как мы договаривались. Кай, надеюсь, ты нашёл какую-то работу, пока я отсутствую. Мне нужно много вам рассказать, как только вернусь. Я вас очень люблю и скучаю.

Обнимаю вас крепко,
Ваша Лия.»

Я отложила перо и посмотрела на письмо. В нём не было ничего лишнего, но оно точно передавало всю заботу и любовь, которую я чувствовала к ним. Сердце сжалось от тоски по дому, по родным лицам, по уюту нашего небольшого, но такого дорогого сердцу поместья.

Внезапно дверь тихо приоткрылась, и в комнату заглянула молодая девушка-служанка. Она была невысокого роста, с светлыми волосами, заплетёнными в косу, и добрыми голубыми глазами.

— Госпожа Лия, — мягко сказала она, — я подготовила для вас комнату. Хотите, я провожу вас?

— Да, спасибо, — ответила я, поднимаясь с места. Боль в боку была уже не такой острой, но всё же давала о себе знать.

Девушка подошла ко мне и, заметив моё состояние, осторожно предложила руку. Я приняла её помощь с благодарностью. Мы прошли по длинному коридору, освещённому мягким светом свечей. Картины на стенах, мраморный пол, изящные статуи — всё здесь было великолепно и в то же время немного пустынно.

— Как вас зовут? — спросила я, чтобы нарушить тишину.

— Меня зовут Анна, госпожа, — ответила она с лёгкой улыбкой. — Если вам что-то понадобится, просто позовите меня.

— Спасибо, Анна. И, пожалуйста, называй меня просто Лия.

Она смутилась, но кивнула.

— Хорошо, Лия.

Мы вошли в просторную комнату с большим окном, выходящим на сад. Мягкая кровать с балдахином, изящная мебель, тёплый ковёр — всё здесь было создано для комфорта. На столике у окна стоял букет свежих цветов — розы, лилии, и какие-то незнакомые мне растения, источающие нежный аромат.

— Я принесу вам ужин, — сказала Анна, отступая к двери. — Вам нужно отдохнуть.

— Спасибо, — тихо ответила я, оглядываясь вокруг.

Когда она ушла, я подошла к окну и посмотрела на сад. Сумерки уже опускались на город, и вдалеке зажигались огни. В саду стояли высокие деревья, чьи тени ложились на дорожки, создавая причудливые узоры. Я заметила фигуру Клайда, прогуливающегося по аллее. Он казался задумчивым, руки заложены за спину, взгляд устремлён в даль.

Что же привело этого мужчинуего ко мне? Судьба? Я в неё не верю… Почему он так заботится о незнакомке, которую случайно сбил на улице? В голове роились вопросы, но ответов не было. Единственное, что я знала наверняка — этот день действительно изменил мою жизнь. Как — ещё предстоит узнать.