Марина смотрела во все глаза на себя в зеркало и не верила увиденному – неужели это она? Как могла она за одну ночь из серой невзрачной, скажем честно, серой мышки, превратиться вот в эту красавицу? Ведь это она? Да, она. Но… Глаза больше раскрылись, появился блеск и какая-то чертовщинка. Темные круги под глазами (от постоянного недосыпа) исчезли. Кожа разгладилась, стала упругой и наполнилась цветом. Волосы тонкие, тусклые, которые она прилизывала и скручивала на затылке, лежали на плечах пышной волной. Оооо. Такие прятать не нужно, такие можно выставлять на показ. Волнение охватило девушку до дрожи в пальчиках. Неужели такое возможно? Да она после продолжительного отдыха так не выглядела.
– Мне все это кажется. Я отойду от зеркала, выпью кофе, приду в себя, и в зеркале появится прежняя я.
Обхватив обеими руками чашку с кофе, она пыталась успокоиться и не позволяла себе дернуться опять к зеркалу. А так хотелось!
– А может быть, мне не привиделось то, что произошло вчера, может быть, действительно чудеса появились в моей жизни? Да нет, как такое может быть правдой?
Вчера у нее был день рождения. Да, да! Ей исполнилось, страшно сказать, двадцать пять лет. Но никто в бухгалтерии, где она работала, даже не вспомнил об этом, никто не поздравил ее. Она брала с собой к чаю и большую коробку конфет, и печенья напекла с утра. Но напоминать всем про свой праздник не решилась. Так и осталось лежать принесенное угощение в столе.
А ее, ко всему прочему, еще и послали после обеда на дальнюю стройку, подписывать к прорабу бумаги. Курьер, видите ли, занят. Да, но курьер перемещался на машине, а она… И это в дождь и на другой конец города.
Было очень обидно, но она, как всегда, промолчала. И стройку эту с трудом нашла, и выслушала от прораба… лучше и не вспоминать. Смысл был в том, что она – дура, носящаяся с никому не нужными бумагами. Туфли, ее практически новенькие туфли, от дождя и грязи, по которой пришлось добираться до прораба, стали расползаться. «Вот тебе и подарочек на ДР», – думала она, чуть не плача, стараясь побыстрее выбраться оттуда.
Ждать автобуса не стала (когда он еще придет, а стоять на ветру понурой на глазах всей стройки не хотелось), пошла, хлюпая почти развалившимися туфлями, к частным домам неподалеку. «Дойду, и если не увижу автобуса, то вызову такси, там хотя бы адрес можно будет сказать».
Дождь лил, не переставая. И пасмурная хмарь вокруг говорила – вы надолго в моей власти. Вот уже и дома, а автобус так и не показался. Заслоняясь от ветра, она достала телефон и боковым зрением заметила скорчившуюся фигуру у забора.
Марина подбежала. Перед ней, прислонившись к забору, скорчившись, стояла старушка. Заметив девушку, та попросила:
– Деточка, будь ласка, помоги до дома добраться, плохо что-то мне.
– Конечно, конечно, бабушка, – Марина одной рукой взялась за старушку, а другой с зонтом прикрыла ту от дождя.
– Куда вести?
– Да вот эта калиточка.
Марина довела до крыльца и помогла подняться, а старушка протянула ей ключи:
– Не оставляй меня, деточка. Помоги мне и дальше.
Марина, сбросив свои полуразвалившиеся туфли, провела старушку в комнату к дивану и усадила.
– Деточка, подай мне телефон и накапай, пожалуйста, лекарство. Оно на кухне в синей бутылочке, двадцать капель.
– В воду?
– Да.
Старушка взяла телефон, и до Марины, которая уже на кухне накапывала лекарство, донеслось:
– Паша, поспеши. Пора.
Возвращаясь с лекарством, Марина заметила, что от ног идут мокрые следы, и поморщилась: «Как неудобно перед старушкой».
– Деточка, ты вся промокла. Как бы не заболела. Может, чайку горячего попьешь?
– Да нет, бабушка, спасибо. Побегу, домой еще как-то добраться надо.
– А ты не торопись, вот Паша скоро приедет, мы с ним дела решим, и завезет он тебя домой. Всяко быстрее будет. А сейчас хоть тапочки на ноги возьми теплые. Да и негоже меня сейчас одну оставлять.
Марина смутилась. Бабушка-то права, как ее одну оставить? А вдруг хуже станет?
– Может, скорую вызвать?
– Нет, нет. Старость это. Врачи ничем мне не помогут, а вот ты можешь.
– Бабушка, Вы говорите, что сделать, я все сделаю.
– Знаю, я, милая, добрая ты душа, да вот только неустроенная в жизни, несчастливая.
– Что Вы, бабушка, все у меня хорошо, ну не совсем хорошо, но нормально.
– Да ты можешь ничего не говорить, я-то все вижу. Эх. Как же мне с тобой быть?
Старушка замолчала и прикрыла глаза.
– Почему ты все обиды держись в себе, почему позволяешь собой помыкать?
– Да ведь, бабушка, худой мир лучше доброй ссоры.
– Это так, но, если ты сама себя не ценишь, то и другие относятся к тебе не лучшим образом. Пообещай мне, что научишься ценить себя и не будешь позволять другим обходиться с тобой по недоброму.
Старушка пристально всматривалась в глаза девушки, а Марина обратила внимание, что глаза у той очень странные. Радужка глаз совсем блеклая, а черный зрачок притягивает взгляд. Кажется, что пронзает насквозь.
– Обещай, – твердо повторила она.
– Хорошо. Я постараюсь. Обещаю.
Со двора раздался шум подъезжающей машины, и вскоре послышались уверенные шаги. В дом зашел статный мужчина в дорогом костюме и с такой заколкой на галстуке, которая сразу бликами бросалась в глаза. «Наверное, дорогой камушек на ней», – промелькнуло в голове у Марины. А мужчина, приобняв старушку и переглянувшись с ней особым каким-то взглядом, протянул Марине руку:
– Павел Андреевич, поверенный в делах Марии Григорьевны.
«Ой, а я даже имени не спросила у старушки», – спохватилась Марина.
– Марина, я здесь случайно, – ответила девушка.
– Запомните, Марина, случайных встреч не бывает. Паспорт у Вас при себе? Покажите.
Марина растерялась (зачем паспорт? Проверяет, не воровка ли я?), смутилась и достала паспорт.
#13304 в Фэнтези
#5026 в Приключенческое фэнтези
#1878 в Городское фэнтези
дружба и любовь, экстрасенсорные способности, параллельные миры и приключения
Отредактировано: 02.06.2020