Дар Севилы

Пролог

Первые звуки музыки нежными переливами колокольчиков разносились по огромному залу, мелодичным эхом воспаряя под купол. Тепло маленькой ладошки в его руке, такое невинное прикосновение сводит с ума, разжигая внутри пожар, и лишь восторженные и завистливые взгляды гостей вынуждают вести себя прилично. Её счастливая улыбка. Вдох-выдох. И они кружат по залу, пьянея друг от друга. Как же она прекрасна! Как долго он ждал этого дня. Как жаждет этой ночи...
Шаг, ещё шаг, поворот, прогиб.
Музыка всё быстрее, дыхание чаще, сердце стучит с каждым тактом громче и громче.
Мир расплывается в водовороте танца, есть только он и она.
Удар по клавишам. Финальный аккорд. Платье взлетает, открывая тонкие белые чулочки, маленькие туфельки. Волосы цвета пламени падают на раскрасневшееся лицо, а она смеётся, отбрасывая их назад рукой с обручальные кольцом его рода. Его любимая. Теперь жена!
***
Взгляд серых глаз следит неотрывно. Рука, каменея, сжимает бокал, ещё немного и он превратится в кучку искрящейся пыли у его ног. Нервы подобно струнам вступившей гитары натянуты до предела, и сдерживаться всё сложнее с каждой новой минутой нахождения здесь.
Сердце, как загнанный зверь, бьется о клетку, не щадя своей шкуры, воет от злобы и бессилия.
Пульс в висках заглушает музыку...
Зачем он здесь? Зачем пришёл? Как же его угораздило?!
А пара продолжает свой первый танец. В каждом движении сквозит неприкрытая страсть, прикосновения на грани приличия. Одна искра и вспыхнет пламя.
Высокий статный мужчина и хрупкая нежная девушка - два самых дорогих ему существа... Друг и любимая... Теодор и Лиия Кьорт. Теперь супруги...
Музыка, наконец, смолкает. Зал взрывается громкими овациями и поздравлениями публики, что так удачно заглушают предсмертный вскрик бокала...
Золотая вспышка ставит точку в этом фарсе, ему больше нет здесь места.

***
Мрак.
Отец всего сущего.
Его в Сумеречной Империи считают творцом Миров, почитают, к нему обращаются в трудный час, ища спасения, надеясь на поддержку. Именно он во времена Великого раскола ниспослал на помощь страждущим свою дочь - Севилу.
Из мрака приходят новые души, во мрак уходят, заканчивая мирской путь.
Сумеречные верят, что каждый раз, засыпая, они пусть ненадолго, но возвращаются в отчий дом.
А если так, то в последние дни он почти безвылазно находился дома, проводником до туда служила огненная вода.
Во мраке было хорошо. Тихо, безлико, безразлично. Он не хотел вспоминать, не хотел ничего чувствовать.
Кто он? Где он? Какая разница?! Все пустое, главное, есть рядом бутылка.
Тьма, будто теплым пледом, укутывала, мерно баюкая в своей невесомости, даря чувство лёгкости, ощущение полёта, внезапно сменившееся свободным падением, что с весьма ощутимым ударом, поднявшим в серое небо фонтаны кристальных брызг, плавно перетекло в стремительное погружение на дно под тяжестью собственного, отказывающегося слушаться и быстро коченеющего в ледяных водах тела. Мозг очумел от поглотившего с головой счастья, но, благо, рефлексы сработали вместо него.
С хриплым вдохом вырвавшись из охватившего плена, мужчина принялся откашливаться, вместе с водой исторгая заковыристые, порой очень необычные проклятия.
- Какого Циррата, Тео?! Тинос тебя благослови! - вернув себе возможность говорить, прошипел, отбросив назад мгновенно леденеющие на сквозном ветру светлые пряди, и, найдя, своего "обидчика" сердитым взглядом. Ещё бы, купание в Ледяных озерах северных эльфов быстро прочищает ум и придаёт заряд бодрости, никакое поддерживающее или восстановительное заклинание не сравниться с этой чудной водичкой.
- Приятно слышать, что ещё помнишь, как меня зовут! - ослепительная улыбка лишь видимость хорошего расположения духа. - Через полчаса в моем кабинете, Грей. Есть разговор.
- Боюсь не смогу почтить своим присутствием, у меня, как видишь, наметились здесь водные процедуры. - расслабленно укладываясь на воду и раскидывая руки, ответил невозмутимо, пытаясь плыть, но движения ограничивала толстая корочка льда, что покрывала всю гладь озера твердой броней, кроме той внушительной полыньи, в которой сейчас барахтался он. Наличие ее наводило на мысль, что подготовлена она была специально для него, заботливо растопленная кем-то, сверлящим нынче его персону тяжелым взглядом черных глаз.
- Через час, Грей!

Красная вспышка оставила Дагрея наедине с природой - свист ветра и рокот водопада - идиллия... Ещё бы зубы не стучали так громко, мешая, наслаждаться мелодичными звуками...

Прикрыв глаза и вдоволь наизображавши из себя глыбу льда, мужчина здраво рассудил, что разговора всё равно не избежать, если уж Теодор задался такой целью. И последний раз окунувшись с головой, переместился, оставляя в черной глубине после себя быстро тающий золотой след.

Через каких-то пару секунд о факте столь дерзкого нарушения эльфийских границ свидетельствовали лишь едва заметные отпечатки на снежном насте и огромная проталина в одном из главных озер Истервельда, которые споро взялась устранять нарастающая метель.

***
Дуэль взглядов продолжалась уже не меньше четверти часа. Напряжение ощущалось в воздухе, как разряды во время грозы, казалось, прислушавшись, можно различить характерное потрескивание. Сосредоточиться мешала нервная дробь, выбиваемая длинными тонкими пальцами по подлокотнику гостевого диванчика. Вторая рука вальяжно покоилась на спинке. Стройные крепкие ноги вытянуты. Голова с убранными назад платиновыми волосами чуть наклонена к плечу, и на губах легкая ухмылка. Вся поза говорит о расслабленности, если бы не дробь и ледяной взгляд... Экскурсия по местам исторического природного наследия земель условно дружественной народности сделало своё дело, в голове прояснилось. Прояснение захватило с собой неприятную слабость в теле и тошноту, воспоминания задерживались... Зато нарастало раздражение.
Его оппонент сидел в удобном кресле за широким столом, поддавшись вперёд и сцепив пальцы на роскошной столешнице из древесины чёрного тиса. Смоляные волосы убраны в низкий хвост, лишь короткие пряди у лица свободно свисали к подбородку. Взгляд чёрных омутов исподлобья проникал в самую суть.
Исполнив финальное "трам-трам-та-там" на своём инструменте, блондин пошёл в наступление:
- Хорошо сидим! Ты для милых посиделок свозил меня на природу? - слова прозвучали несколько резко, но всё ж лучше, чем изводить друг друга молчанием.