Дебри Предков

Индрик. Рассказ первый

Это случилось не так чтобы давно, поэтому я ещё не успел забыть подробностей, но... Может, представимся для начала? Игорь. Будем. Ты в такую глухомань чего забрался-то? А.. Турист, стало быть. Знал я одного туриста, – мужик на мгновение замолчал, выдержав театральную паузу, и шумно выдохнул. – Земля ему пухом. 

Я нервно вздрогнул, чего не смог скрыть от собеседника, но он не подал виду, что заметил мои переживания. Лесник, а Игорь являлся именно лесником, ближе к ночи заметил меня у северной окраины леса. Остановился я в махонькой деревеньке на четыре жилых двора, снял себе комнатку за небольшое вознаграждение и помощь по дому старушке-хозяйке. Пошел изучать местность, да вот только бывал в этих краях впервые и, как назло, в одиночестве. Красоты здесь необыкновенные: холмы, переходящие в горы и поросшие густыми хвойными лесами, воздух чистый, особенно с утра. А двигаться в удовольствие. Признаюсь, немного заблудился. Но потому, что увлекся наблюдением за странным силуэтом. Всё никак не мог подобраться ближе, чтобы рассмотреть и, в конце концов, вышел к северным полям. 

Тогда я понял, что не представляю, куда весь день меня вело и, наконец, вывело моё любопытство. Так что, мужчина в черной шапочке и спецовке с ружьем наперевес, оказался весьма кстати. Заверив меня, что назад я буду выбираться долго, он предложил переночевать в сторожке, названной им лесницкой. Намекнув, вдобавок, что медведи в здешних краях чужаков не любят. А я не привык спорить с уральскими медведями. Потому, с благодарностью согласился. 

Вот уже пару часов мы сидели за столом, болтали и жевали солонину под крепкий таёжный чай.

– «Тут светлая голова важнее «сугреву» будет», – ответил лесник на моё предложение о чем покрепче.  Аккомпанементом нам служили старые часы с кукушкой да звуки ночного леса, которые часы не могли заглушить. – Ну, коль представились, – протянул спустя время мужчина, – то может и продолжу... Ну да. Вот. Был, значит, случай, люблю его вспоминать. Да ты не бойся, не про того это туриста, – он хитро прищурил глаз и хмыкнул. – А про то чудо-дивное за которым ты, весь день лесные тропы топтал. Знаешь хоть, зачем, шел, как осёл за морковкой? – Я потупился, раздумывая считать слова мужика за комплимент или принять в укор. Но признался, что даже цвета шкуры толком не смог разглядеть. – Воно как, – хозяин примолк, размышляя о своем. Но через время вновь заговорил. – Ты, турист, знай, что... Чем дальше леса от человека, тем они живее и тем более храниться в них разного зверья, что человеку не всякому на глаза покажется. А если и покажется, – он крякнул, встав с места, и подбросил дров в буржуйку, – ещё не ясно, к добру это или к худу.

Я невольно посмотрел в окно, где из черноты обрывками из-за веток деревьев, выделялась луна, а от керосинки по стеклу прыгал огонёк, очерчивая наши с лесником фигуры.

– Тропу обратную завтра с утра тебе покажу и доведу, чтобы наверняка.

Теперь уже я прищурил глаз, мужик явно знал больше, чем рассказывал, да и говорил так, словно хочет припугнуть, как какого-то мальчишку. А я им, к слову, уже давно не являюсь. 

– Что на меня, как ежонок щеришься? – он поставил передо мной железный чайник. Я улыбнулся мягче. Даже не знал, что так недружелюбна моя улыбка. Отхлебнув ещё из кружки, всё же спросил, что Игорь об этом неуловимом звере знает.

– Удивил меня зверь, удивил...– задумался в ответ он. Я зевнул, понимая, что время уже неприлично «детское», но любопытство пересиливало, поэтому, я даже робко дернул за рукав своего хозяина и тот очнулся. – Да, удивлен я. Индрик... Он любит чащу. С её древними опушками, рощами и озерами, а тут на окраине... 

«Странное название вида», – подумал я. – «Или он сам ему имя такое придумал...». 

– Не придумал, – перебил мои мысли новый знакомый, заставляя меня, оторопев, застыть на пару секунд. Однако сам он вновь, будто ничего не заметил и продолжил себе говорить. – Издревле так этого гордого зверя звали. Его кровь могла исцелять. Сейчас не знаю, да мне и пробовать без надобности. Но поговаривали. А ещё, говорили, что слезы его могли просветлять ум и сам он не глупее любого человека. Когда-то их было много, они и сейчас встречаются в символах, но это – эхо прошлого. Человек забыл индрик-зверя. Забыл как вид. И может, слава Богу – натерпелись ведь бедолажки. За их рога и их кровь сулили баснословные деньги, – Игорь пристально глянул мне в глаза своими зелеными глазищами из-под начинающих седеть бровей. Меня же пронзило странное подозрение, словно сам мой гостеприимный хозяин жил во времена истребления этого загадочного обитателя лесов. – Так и не понял, о ком речь веду? – лесник перебрал пальцами по столу, не отводя от меня взгляда. Я подпер щеку и задумался, все пытаясь припомнить тот манящий силуэт. Но он был размытым пятном. Будто и видел существо, а будто и нет. Точно... оно не хотело, чтобы я его запомнил. 

Я сдался на десятой минуте, так и не найдя ответа в своей голове.

– Пыль из рога индрик-зверя не менее целебная, чем его кровь. Взгляд светел... – мужик не отставал и продолжал говорить загадками. И чего привязался? Ну не могу я понять, так забыли до утра и на боковую, а там домой. 

Я снова посмотрел в окно. И застыл. Теперь не было луны. Только вплотную к стеклу лошадиная морда мигает большим волооким глазом, её шерсть мерцает, хотя не может так быть - луна светит на морду этой лошади с другой стороны... И не сразу я понял, что изо лба лошадиного растет белоснежный витой рог. Я приоткрыл рот, в удивлении разглядывая мифическое существо. Может у них здесь и русалки по ветвям развешаны?