Десерт по имени Аля

Глава 1. Типичное утро в семье Потаповых

Часть 1. Голые чувства

Глава 1. Типичное утро в семье Потаповых

Понедельник, 8 марта 2021 года

7:30

Аля

— Мышьяк или сахар? — спрашиваю я мужа, пока помешиваю булькающий в джезве кофе. И замираю, сообразив, что слово «мышьяк» произнесла вслух.

— Что-что? — он недоуменно переводит взгляд с планшета на меня.

Даже вилку до рта не доносит и, кажется, вообще забывает про завтрак.

— Я говорю: коньяк или сахар? — пытаюсь я спасти ситуацию. — Подумала, может, добавить тебе ложечку…

— Аля, что за глупости ты несешь? Какой коньяк в семь утра? — его русые брови буквально встречаются на переносице.

— Армянский пятизвездочный… — лепечу я, неосознанно делая шаг назад.

Когда он вот так хмурится, да еще и встает с места, кухня будто бы уменьшается, несмотря на то что помещение весьма просторное. Уж очень он крупный мужчина: не грузный, а именно крупный. Михаил Михайлович Потапов — внешность полностью оправдывает имя. Два метра ростом и, кажется, столько же в плечах; большие сильные руки, слегка выпирающий живот, что, впрочем, его совсем не портит. Тридцатипятилетний мужчина в самом расцвете сил. Широкие скулы, квадратный подбородок, глаза цвета замороженной ртути, русые волосы аккуратно зачесаны назад… Кто-то посчитал бы его идеальным — кто-то, кому нравятся повернутые на порядке и контроле психи.

Я по сравнению с ним — пушинка, микроб, хоть во мне добрых сто шестьдесят сантиметров роста и шестьдесят пять килограммов веса. Да, имею запас жирка в разных местах, но упругая, как выражается Потапов. Однако ни мои телеса, ни мое положение хозяйки этого дома не позволяют мне чувствовать себя здесь хоть сколь-нибудь уверенно.

Обычная кареглазая шатенка, серая мышь, которую заперли дома. Уверенность мне не по чину. Для Михаила я нечто сродни моющему пылесосу с функцией приготовления еды, вытирания пыли, глажки белья, покупки продуктов и прочего и прочего… Надо же кому-то следить за домом. Он у моего муженька всем на зависть. Двухэтажный особняк в триста квадратных метров: невыносимая роскошь для маленькой деревушки близ Перми — места, где мы живем.

Ах да, забыла, еще со мной можно спать. Его величество Потапов случайных связей не любит. Ему необходима чистенькая, верная партнерша, вечно ждущая его дома и готовая ко всему.

Для всего вышеперечисленного он меня и приобрел. Да-да, именно приобрел — у моего приемного отца за очень хорошие деньги. Теперь владеет так, как ему того хочется.

— Ты готовишь мне завтрак вот уже три года и за это время не выучила, какой кофе я люблю? — гремит он, нависая надо мной своей массой, и тянет руку к моему лицу.

Нет-нет, он меня не бьет. Предпочитает давить морально. Оно, конечно, и слава богу, что рук не распускает. После одной лишь встречи с кулаком Потапова от меня и мокрого места бы не осталось. Но иногда кажется, лучше бы стукнул, чем сверлил своим холодным сканирующим взглядом.

— Ты что, выпила? — хмурится он и принюхивается к моему дыханию.

Пить мне запрещается под любым предлогом. Еще одна моя ипостась — будущая мать наследника Михаила Потапова. А какая будущая мать прикладывается к бутылке?

Раньше я очень хотела ребенка. Маленький теплый комочек, который можно любить. Только вот, несмотря на тот факт, что мы с супругом оба здоровы, комочек этот не спешит в моем теле зарождаться. Я просто не беременею, и всё тут.

— Нет-нет, конечно, не пила… — пищу я, прижимаясь спиной к плите.

— Хорошо, — гудит он, продолжая нависать.

А затем делает то, от чего мои колени начинают подрагивать — прикладывается к моим губам крепким, долгим поцелуем. Потом хватает и усаживает на стол для более детального изучения моих глубин языком, руками и, конечно же, тем, что скрывается в его идеально отглаженных брюках.

— Но как же завтрак? Всё остынет… — шепчу я в тщетной надежде отвертеться от сеанса физической любви. Хоть и понимаю, что зря. Если Потапов завелся, его и бульдозером не остановишь.

— Ты сегодня очень много говоришь! — замечает он хрипло и укладывает меня на спину.

Потапов лишних разговоров не любит. А для него всё, что не касается какого-то конкретного дела, — лишнее.

В этот момент мне очень хочется двинуть мужа по голове сковородкой, ну или хотя бы чайником. Но вместо этого я как можно нежнее глажу его по руке. Он тоже гладит и целует в ответ. Пожалуй, он со мной более-менее нежен только во время занятий любовью. Разве что в конце может слишком ускорить темп или с силой схватить. Но в такие моменты это обычно к месту.

Будь он груб, ничем хорошим это для меня не закончилось бы. Он это понимает и не позволяет себе съезжать с катушек. Однако я точно знаю, что он может натворить, если выйдет из себя, и всеми силами стараюсь его не провоцировать.

Закончив дело, он поднимает меня, некоторое время просто обнимает, уткнувшись лицом в мою шею, и громко дышит мне в ухо. Лишь спустя время отпускает, принимается поправлять свою одежду.

— Если не залетишь в этом месяце, я отвезу тебя на ЭКО! — вдруг говорит он.