Дети из Ада

Глава VI

— Ты хоть понимаешь, как рисковала?! — закончив осматривать мою руку, Райан тут же накидывается на меня с обвинениями. Схватив за плечи, муж пару раз хорошенько меня встряхнул, да так, что мои челюсти несколько раз громко стукаются друг о друга. Зарычав, я пытаюсь вырваться из его хватки, но мужчина явно не собирается отпускать меня просто так. — Ты хоть понимаешь, к чему мог привести твой долбанный эгоизм?! Почему ты никому ничего не сказала?　

Нахмурившись, я смотрю в пол, продолжая сжимать запястья Райана, но уже не пытаясь отцепить его от себя. Да и что я ему скажу? Что мне хотелось хоть немного разнообразить свою жалкую жизнь? Что хотелось сделать самостоятельно нечто важное, такое, что может кардинально изменить наше существование? Подняв на него взгляд, я уже открываю рот, чтобы ответить хоть что-нибудь, но так и замираю.　

«Мне жаль», «Я не хотела», «Прости меня»,　— всё это звучит слишком жалко.　

— Потом будете ругаться. — Отец кидает на нас быстрый взгляд. Нахмурившись, Райан сдержанно кивает, и, кинув в мою сторону небрежное «ничего не сломано», встаёт на ноги. Взяв в руки автомат, он направляет его на того мужчину, который буквально минуту назад целился в меня, и не обращает на меня совершенно никакого внимания. Прикусив внутреннюю сторону щеки, я так же поднимаюсь на ноги, сжав и разжав ладонь. Было больно, но я предпочитаю не жаловаться. — Сейчас у нас есть более важные дела. — Следующие его слова обращены к пленнику. — Кто вы такие?　

— А то ты не знаешь, — язвительно отзывается тот, которого называли Фабиан. — Горите в Аду вы и ваш проклятый Патриарх!　

После своих слов Фабиан сплёвывает на пол. Мы непонимающе смотрим на него. Что за ерунду он несёт? Какой ещё «проклятый Патриарх»? Я смотрю на отца — судя по глубокой морщине, что пролегает на его переносице, можно смело делать вывод, что он тоже не знает, о чём говорит этот ненормальный. Я буквально чувствую, как наступившая неловкая тишина давит своими огромными ручищами на мои уши.　

— Какой, к чёртовой матери, Патриарх?　

— Не притворяйся, Аника. — В мою сторону кидают полный ненависти и презрения взгляд. В ответ я лишь недоуменно изгибаю бровь. — Я всегда знал, что ты не наивная дура, которую из себя строишь, так что можешь не изображать, что совершенно ничего не знаешь.　

— Её имя — Авелин, — грубо вмешивается в разговор Райан. — И мы понятия не имеем, о каком Патриархе ты говоришь. Мы уже двадцать лет как находимся под куполом, и...　

— То есть, — голос Фабиана становится хриплым от волнения, мужчина смотрит на нас так, словно увидел призраков. Ну, или кого-то из адских тварей, хотя лично мне первый вариант нравится как-то больше. — Вы не диаконы?　

И снова неловкое молчание. Устало вздохнув, я сажусь на пол, прижавшись спиной к одному из стеллажей, и, протянув руку, беру с полки небольшую баночку газировки со странным названием «Pepsi». Гадость редкостная, но у меня так пересохло в горле, что я готова пить даже эту дрянь. Я делаю несколько больших глотков, и, вытерев губы тыльной стороной ладони, снова перевожу взгляд на шокированного Фабиана.　

— Если вы не диаконы, — он переводит недоверчивый взгляд с отца на Райана, — значит, вы…　выжившие?　

Райан кидает быстрый взгляд на моего отца. Между мужчинами проходит короткая дуэль взглядами, из которой мой муж выходит проигравшим, после чего Грег, перестав целиться в пленника, поясняет:　

— Мы живём здесь с того самого дня, как город накрыло куполом. Так что — да, мы — выжившие.　

— Двадцать лет в этом месте… — бормочет Фабиан, опустив руки. Он хмурится, судорожно что-то обдумывая. — То есть, вы ничего не знаете о том, что творится за куполом?　

Грохот упавшей на пол банки, которую я роняю из рук, заставляет застывшее время судорожно возобновить свой бег. С возмущённым шипением коричневая жидкость растекается по плитке. Я не могу заставить себя начать дышать, не могу вспомнить, как это делается. Эта новость выбивает из меня весь дух, перед глазами темнеет — и буквально через мгновение реальность врывается в моё сознание. Дёрнувшись, я сильно ударяюсь головой о полки стеллажа. Банки сыплются на меня, и я еле успеваю прикрыть голову руками. Тихо зашипев, я поднимаюсь на ноги, пиная одну из банок, словно она — причина всех несчастий, что мне довелось пережить. Слова Фабиана до сих пор не выходят из моей головы, я просто не могу в это поверить. Отказываюсь верить. Райан оглянулся, кинув на меня быстрый взгляд — проверяет, не придавило ли меня. Наверное, сейчас он был бы даже рад, окажись я придавленной здоровенным стеллажом.　

Первой в себя приходит Грейс. Ошарашено проведя ладонью по своим тронутым сединой волосам, она недоверчиво смотрит на Фабиана:　

— Ты хочешь сказать, что за куполом есть жизнь?　

Мужчина усмехается и встаёт с колен, отряхнув штаны. Его друг (ну, или кто он ему там) продолжает стоять на коленях, боясь пошевелиться. На месте отца, я бы ему уже голову прострелила, а потом бы сказала, что от волнения задрожали руки, и я случайно нажала на спусковой крючок. Правда, мне бы никто не поверил, зато я была бы весьма довольна, наблюдая за тем, как ублюдок, который хотел убить моего мужа, истекает кровью.　

— Моё имя — Фабиан Гаро, раз уж на то пошло. — Подойдя к мужчине, который всё ещё стоял на коленях, Гаро, схватив его за воротник куртки, одним резким движением вставит на ноги. — И — да — за куполом есть жизнь.　

Я смотрю на отца. Грег Росс старается сохранять спокойствие, но его с головой выдают подрагивающие от напряжения уголки губ. Новость о жизни вне Ада для нас словно гром среди ясного неба, которых, кстати, лично я никогда в своей жизни не видела. Двадцать лет мы жили, считая, что за пределами купола дела обстоят даже хуже, чем под ним, а сейчас... Вздохнув, я подхожу к отцу, положив ладонь ему на плечо. Чуть вздрогнув, мужчина поворачивает голову в мою сторону. Отец смотрит мне в глаза, и губы его трогает еле заметная улыбка. Подмигнув мне, Грег хлопает меня по руке, которую я держу на его плече. Этот жест словно означает «Не волнуйся, всё хорошо, мы справимся». Я хочу в это верить, но не могу.