Девять жизней Юджины

Глава 8. В которой бастет производит впечатление

Так он отличный парень,

А как выпьет - так вервульф...

(с) Крематорий.

Барон Тадеуш Корбут пил уже почти месяц. Пил по-чёрному, до рвоты, до судорог. Запил он сразу после смерти невесты, растерзанной лесными разбойниками. По крайней мере, такова была официальная версия. Но Тадеуш знал, кто стоит за смертью Наты, кто загнал её как дикого зверя, а затем оставил голову прибитой к дереву. Немортери, проклятые охотники.

Друзья не узнавали всегда весёлого и неунывающего Тадеуша. Он закрылся в своём загородном поместье, и не принимал никого. Он не посетил поминки, не ходил в храм, и выгнал всех слуг, кроме одного - старого полуслепого Сибора. Именно Сибор помогал Тадеушу не захлебнуться в собственной рвоте, втихую разбавлял креплёное вино водой, и запирал хозяина, когда наступило полнолуние. В таком виде Тадеушу нельзя было охотиться - иначе не досчитаешься пары-тройки крестьян. И пусть сейчас барону было всё равно на жизни жалких смердов, он понимал, что раз убив человека во время, то возможно, не сможет остановиться. И тогда - хоть самому идти сдаваться немортери. Потому что Ната, его ласковая игривая волчица, ему бы это не простила.

Ночи полной луны миновали, но гнев хозяина, как надеялся на это Сибор, так и не прошёл. А потом и вовсе чертовщина какая-то начала твориться.

Не было гостей у барона, даже верные друзья, после нескольких неудачных попыток, предпочитали оставить Тадеуша в покое. Вот только с кем-то ведь спорил барон в тёмное, предрассветное время?

- Я не настолько глуп, чтобы верить своим галлюцинациям. Прочь, прочь! - кричал Тадеуш, и Сибор, замерший под дверью, уже намеревался вбежать, чтобы понять, отчего в голосе хозяина так много отчаяния. Но внезапно барону ответили.

- Я так же реален, как и ты, Тадеуш.

Вкрадчивый, и какой-то бесполый голос, от которого слугу бросило в дрожь, был слуге незнаком.

- Ты лишь детская выдумка, и я отвечаю тебе лишь потому что чертовски пьян.

- Это мы исправим, - пообещал незнакомец.

Короткий вскрик боли, тонкий скулёж, а затем тишина.

- Так лучше? - насмешливо спросили барона.

- Кто ты? Как ты можешь быть здесь?..

Из голоса Тадеуша пропали пьяные интонации, но зато появился страх.

- О, ты ведь уже узнал меня. Продолжим с того, чем закончили. Твоя невеста, Ната. Ты ведь хочешь её вернуть?

- Хочу. Но также я слышал, что сделки с тобой не приносят ничего хорошего.

- Я не прошу ничего такого, что идёт вразрез с твоей совестью. Лишь найди нужную девушку, и передай мой подарок.

- Эту безделушку? Что она делает? Выпивает душу, сводит с ума?

Сухой каркающий смех, от которого холодеет в кишках.

- Ничего такого. Лишь свадебный подарок...

Сибор не выдерживает, и всё-таки заглядывает в щёлочку двери. Вначале слуге показалось, что барон спорит лишь с пустотой - там, куда он смотрел, никого не было. И лишь опустив взгляд, старик заметил неровную, колышущуюся тень, никак не могущую принадлежать его хозяину.

Юджина Доэрти

Юджина была истинной горожанкой, пусть даже городок их был не слишком-то велик, и на деревенских, высыпавшихся посмотреть, кто же к ним зашёл, смотрела несколько снисходительно и высокомерно. Не забывая, впрочем, держаться ближе к Хассею. На всякий случай.

Пока змей и глава деревни обсуждали, сколько же стоит на самом деле одна хлипкая повозка и один крепкий мерин, превратившаяся благодаря искусно-подвешенному языку Хассея в "доходягу, которая скоро сама сдохнет", Юджина оглядывалась по сторонам. Взгляд мазнул по высокому светловолосому парню, сыну главы, выбравший именно этот момент, чтобы нарубить дров неподалёку без рубашки, то и дело искоса на неё поглядывая. В конце концов, его невнимательность привела к ошибке. Топор, уверенно занесённый в воздухе, повело, и вместо того, чтобы расколоть полено, острие впилось в землю, совсем недалеко от ноги парня.

- Ой, что же вы! - испугалась девушка.

Парень вытер вспотевшие ладони о рубаху, и неловко улыбнулся, не скрываясь рассматривая красивую незнакомку. Впрочем, не он один. За плетью стояло ещё несколько селян, все мужчины, от совсем ещё отрока, до подслеповатого старичка с палкой вместо трости.

- Красавица! - позвал её старичок, - подойди!

Родители учили девушку быть вежливой со старшими, поэтому она неохотно, но всё же подошла. Старик порылся в растянутом кармане на штанах и достал немного помятые ежевику, завёрнутые в широкий лист.

- Вот! - сказал он, растягивая губы в почти беззубой улыбке. - Угощайся.

- Спасибо, - смущённо поблагодарила его Юджина, принимая подарок.

Это стало сигналом остальным. Отрок предлагал показать, где растёт ежевика, пухлый коротышка зазывал зайти в гости и отдохнуть, а рыжеволосый парнишка, едва ли намного старше Фредерика, предлагал показать дорогу до города. Даже попытался схватить её за руку и повести прочь, но тот же старик ударил его палкой, и под возмущённые взгляды вытолкал прочь. И если девушка вначале держалась отстранёно, скрывая за высокомерием неловкость, то спустя пару минут уже расцвела, наслаждаясь вниманием.