Дитя ночи.

Глава 1. Странный случай

Ранним утром у одного из отелей Чикаго собралась гудящая толпа зевак, журналисты и полицейские криминалисты. Детектив двадцать седьмого участка Рэймонд Веккио и его напарник - констебль канадской королевской конной полиции Бентон Фрейзер, пытались пробраться сквозь взволнованную массу людей к месту происшествия.

Посреди несанкционированного сборища, сдерживаемого прибывшими ранее патрульными, стоял автомобиль, на искорёженной промятой крыше которого лежала девушка в красном шелковом платье, серебристых перчатках и одной туфле. Вторая туфля валялась возле машины. Правая рука погибшей находилась у залитого кровью лица, левая, со сжатой в кулачке желтой розой — на груди. Вывернутые ноги были скрещены. В местах переломов проступили яркие гематомы. Чулки, вероятно, во время удара лопнули.

Приблизившись к телу, Рэй застыл в прострации, вглядываясь в красивые черты, которые не смогла исказить даже смерть. Бен же занялся привычным делом, а именно беседой с криминалистами и поисками очевидцев.

В итоге, удалось выяснить, что девушка выпала из оставшегося открытым окна, расположенного на девятом этаже отеля, но сама, или кто-то помог, никто не видел. Ее опознали, как дочку местного олдермена*. Оставалось лишь обыскать номер, в котором она остановилась, и допросить обслуживающий персонал.

— Мэрибет Дженсон, номер девятьсот шесть, — холодным тоном пояснил консьерж, глядя в журнал, где значились имена постояльцев. Он одним из первых выбежал на улицу, услышав грохот и вой сигнализации. — Въехала к нам два дня назад.

— Странностей никаких за ней не замечали? — поинтересовался детектив.

— Нет, сэр. В первый день была слегка расстроена, судя по выражению лица, но после — весьма приветлива и улыбчива.

— Гостей не принимала?

— Если верить записям — нет, у нас с этим строго.

— И вчера к ней никто не наведывался?! — с сомнением в голосе спросил Рэй.

— Нет, сэр.

— Соберите-ка мне весь обслуживающий персонал, который находился в смене в ближайшие пару суток и предъявите записи с камер видеонаблюдения.

— Только если у вас есть ордер.

— А моего значка недостаточно? — съехидничал детектив. — У вас, между прочим, труп на территории.

— Я знаю правила и знаю законы, — безапелляционно заявил консьерж.

— Рэй, не заводись, — осадил напарника Бентон. — Мистер Крайп прав, — прочитав имя на бейдже, он с улыбкой кивнул мужчине. — Простите. Нам нужно осмотреть номер.

— Это пожалуйста! — безразлично махнул рукой консьерж. — Там ваших коллег уже предостаточно.

— Какой-то он подозрительный, — заключил детектив, войдя в лифт.

— Рабочий момент. На самом деле, у него поджилки трясутся, — возразил констебль. — Он постоянно сглатывал, потому что пересохло во рту от волнения, а ладони, напротив, стали влажными — следы пота остались на обложке журнала. Скорее всего, после смены он напьется в преддверии скандала с родителями девушки. А может быть и раньше. Я бы не стал его подозревать. О большем нам расскажут видеозаписи и очевидцы: соседи и персонал.

По номеру сновали криминалисты, обнюхивая каждый сантиметр с фотоаппаратами, лупами, скотчем, магнитными и немагнитными разноцветными дактилоскопическими порошками, валиками и кисточками. И хаос здесь создавали только они. Помещение было очень опрятным, без каких-либо признаков борьбы. Ни разбитых ваз, бокалов и бутылок, ни сдвинутой с места мебели, ни разбросанных вещей. Только раскрытое настежь окно и две желтые розы на подоконнике. Такие же, как в руке погибшей девушки.

— Символично, — пробубнил Бентон.

— Проверим, — ответил напарник. — Снимок сделали? — крикнул он коллегам.

— В первую очередь, — ответил кто-то из специалистов.

— Отлично, — Рэй раскрыл раздобытый у тех же криминалистов пакет для вещдоков, аккуратно взяв цветы носовым платком, сунул их внутрь и сомкнул зиппер*.

Допрос возможных свидетелей выявил лишь недовольство некоторых служащих разницей в социальном положении, выраженное в подробном описании дорогих нарядов Мэрибет и поношении нравов верхушки общества в целом. А также расположение соседей к личности погибшей, убеждавших полицейских в том, что девушка вела себя тихо, была приветлива и никого к себе не водила. Только сама отлучалась куда-то каждый вечер в тех самых нарядах. Все это выслушивал констебль, пока Веккио, уже в сопровождении разъяренного олдермена Дженсона и его скорбящей супруги, убеждал судью дать ордер на изъятие записей с камер видеонаблюдения. К счастью, процесс этот оказался недолгим и, наслушавшись угроз со стороны родителей и заполучив желаемое, детектив с напарником, прорвавшись через толпу журналистов, которые обступили полицейский участок, засели в техническом отделе за просмотром видео.

***

— Да, сэр, — в десятый, наверное, уже раз ответил констебль и растерянно положил трубку.

— Кто там? — поинтересовался качающийся на стуле Рэй. Его скрещенные ноги покоились на столе, а сам он смотрел на соратника поверх свежей газеты, в которой уже осветили утреннее происшествие статьей и эффектной фотографией с подписью: «Et pulcherrima mortem».

— Сенатор Юкона, — задумчиво ответил Фрейзер.

— Ничего себе, связи у тебя!

Констебль промолчал.

— Казнить или миловать? — не унимался детектив Веккио, недовольный преждевременным заключением прессы об инциденте у отеля.

— Попросил присмотреть за его дочерью, пока в ее кампусе не проведут ремонтные работы.

— Я гляжу, ты не очень рад. — Рэй спустил ноги на пол.

— Скажем так, она не из самых прилежных подростков. — Бентон присел на край стола и потупил взгляд.

— Тебе придется вернуться в Юкон, чтобы нянчиться с нерадивой дочуркой сенатора?

— Нет, Рэй. Она учится в «Университете Чикаго».