До дна

До дна

Вино оказалось жуткой кислятиной, и Аядзэ лишь сделал вид, что пьёт, на деле - оставил едва ли не треть напитка в кубке.

— Ты чего, невежа, сейчас же допей до дна, за мир между нашим господином Хорхэ и сёгуном Сайзи! — пробубнил сидевший рядом солдат. —Не гневи Судьбу!

— Не видать этому пойлу моего желудка! — отозвался самурай, оттолкнув кубок к краю стола.

Проходивший мимо капитан сёгуна задел оставленный не там, где следует, кубок и сбил со стола вместе с рыбным ножом. Вино брызнуло на серебристое одеяние гостя. Самурай потянулся к полу, а капитан обернулся. В миг, когда Аядзе поднял прибор,  пальцы офицера прикоснувшись к пятну на ткани.

Слуга взглянул на окрасившуюся алым руку командира и на нож в руках самурая, с воплем выхватил катану и бросился на Аядзэ. В страхе отпрянувший юнец свалился на пол, опрокинув стул. Недруг споткнулся и упал сверху, прямиком на широкое лезвие. Весь зал наблюдал эту сцену. Не прошло и секунды, как пир оборвался перезвоном вынимаемых мечей.

— Такой мир предлагаешь, бесчестный Хорхэ? — прогремел голос сёгуна, и толпа замерла. — Исподтишка пытаясь зарезать гостей? Я завтра же подниму войско и сотру тебя в порошок, коварный змей!

И в несколько минут зал опустел наполовину, когда вассалы Сайзи спешно покинули негостеприимный дворец.

***

Спустя час, стоявшее мирным лагерем у ворот войско сёгуна взяло замок в осаду. Всё ещё надеясь объясниться, Аядзэ бросился прямиком к тому самому капитану, лишь заметил серебряный мундир. Но тот ранил юношу в плечо и врезал ему кулаком по голове Последнее, что запомнил Аядзэ: он, как дитя, схватился за рукав врага, вырывая кусок ткани, и упал в темноту.

***

Много дней провалялся в грязи самурай. Штурм не удался, и Сайзи отступил на дальние рубежи. Господин Хорхэ под страхом родового позора запретил невезучему Аядзе харакири, лишь повелел всыпать тому палок. А война продолжалась ещё долгих десять лет...

Такую историю Аядзэ поведал сыну, наставляя, что ничтожная небрежность может привести к беде. С тех пор самурай опустошал каждый кубок до самого донышка, а после неизменно сжимал повязанный на руке обрывок серебристой ткани с алым пятном.

Одна лишь капля
Может войну развязать
Буси пьёт до дна