Добро возвращается

Добро возвращается

Посреди бескрайнего Волшебного Леса, где листва отливала изумрудами, а вода в реках искрилась сапфирами и янтарем, жила добрая фея. Но не в огромном пышном дворце, а маленьком уютном домике с красной черепичной крышей и белеными стенами.

Фея ничем не отличалась от обычной женщины: так же работала она в саду и огороде, выращивала овощи и разводила прекрасные цветы, сладкое благоухание которых приносило умиротворение и радость. Богатства, что слишком ценятся людьми, никогда не привлекали фею. Истинной ценностью для нее являлся этот бескрайний прекрасный лес, который питал ее силы. Она хранила обитель птиц и зверей, пребывая в гармонии с каждой травинкой, каждым живым существом. Но самым большим сокровищем стала для женщины маленькая дочка.

Малышку полюбили и лесные обитатели, с самого рождения пели ей колыбельные птицы. Она росла послушной и трудолюбивой. Вставала каждый день на рассвете и радовалась солнечным лучам, часто выбегая на лужайку, чтобы ощутить на босых ступнях капли свежей росы. И улыбалась от того, как трава нежно щекочет ноги. Она слышала лес, чувствовала его так же, как мама, что и надлежит каждой фее-хранительнице.

— Здравствуй, лес! — приветствовала каждое утро юная фея всех своих друзей.

— Здравствуй! — доносилось отовсюду — с каждого дерева, из каждой норки, а птицы, словно гонцы, подхватывали перезвон, донося до самых дальних уголков.

Так и росла девочка. Когда ей исполнилось десять лет, мама подарила ей премилую красную шапочку, которая так понравилась дочке, что надевала она ее каждый день. Так и закрепилось за ней прозвище «Красная Шапочка», придумала одна сойка-пересмешница, а остальные подхватили. Даже мама в шутку стала называть дочку Красной Шапочкой, а та всегда тоже смеялась. Все в их маленьком мирке дышало любовью и взаимопониманием.

А на другом конце леса жила в таком же небольшом уютном домике бабушка Красной Шапочки. Тоже фея-хранительница, но другой части леса.

Пока Красная Шапочка была маленькой, они вместе с мамой часто навещали бабушку, но когда внучка подросла, а у мамы оказывалось много работы, девочка стала ходить и одна по знакомой с ранних лет тропинке, да всегда не с пустыми руками: с пирожками уходила, с другими пирожками возвращалась. Ведь не отдают корзины пустыми, особенно бабушка, которой птицы всегда докладывали, что идет к ней дорогая гостья.

Перед тем как отправлять дочь, мама всегда наказывала ей: «не сходить с тропинки» и «не говорить с незнакомцами». Но Красная Шапочка уже несколько раз ходила по узкой дорожке и никого не встречала из тех, кого не знала: все животные и даже растения, казалось, всегда приветствовали ее как родную.

Однажды девочка все-таки спросила:
— Мама, а почему не говорить с незнакомцами?

— Они могут быть плохими.

— А почему плохими? Все ведь хорошие. Кто такие плохие?

От слов не по годам рассудительной дочери мать запнулась на миг, ей хотелось дать такой ответ, чтобы и не спорить, и не отменять своих предостережений, поэтому она объяснила:
— Ты права. Все хорошие на самом деле. Плохие… Это те, кто ничего хорошего не видел. Но ты еще маленькая. Так что слушайся того, что я тебе велю.

«Плохие, потому что не видели хорошего? Так надо им сделать что-то хорошее!» — подумала девочка и лучисто заулыбалась.

Она подхватила премилую плетеную корзинку, накрытую вышитым полотенцем, из-под которого доносился чарующий аромат свежей выпечки. Красная Шапочка никогда не трогала гостинцы в дороге, с детства зная, что пиршество будет неполным, если начать его в одиночестве и заранее. Но если кто-то из ее друзей-зверят просил угощения, то она не прятала, а бабушка за это не осуждала.

По дороге вокруг девочки устроили забавную игру пушистые крольчата, танцевали, кувыркались, заматывали вокруг мордочек ушки «платочком». Красная Шапочка не могла нарадоваться их забавным проделкам. Но не заметила девочка, как за весельем сбилась со своей привычной тропинки. Она хорошо знала лес, однако пока далеко не весь в отличие от мамы и бабушки. Она очутилась одна на малознакомой полянке, поняв внезапно, что нарушила обещание, данное маме.

Полянка переливалась ароматами цветов, высокие ели чертили на глади травы трепещущие тени.

— Кто здесь? — спросила Красная Шапочка, оглядываясь: ей показалось, что за спиной кто-то хрустнул сухой веткой. Но девочка вовсе не боялась, она переживала, что сбилась с дороги, но была уверена, что найдет путь назад.

Но она не ведала, что обитал в лесу один зверь, которого боялись все, хоть некоторые и не верили в его существование, приписывали страшным сказкам и легендам. И звали его Злой Волк. Все остальные волки в лесу прекрасно ладили с доброй феей, но этот Волк был за что-то обижен на весь свет, хоть никто не знал точно, за что. Красная Шапочка никогда не видела страшных злых волков, поэтому, когда черная тень отделилась незаметно от сосны, даже не заподозрила ничего серьезного. Все так же ярко светило весеннее солнышко, все так же птицы прославляли его в своих незатейливых песнях.

— Здравствуй! — елейным тоном начал волк, возвышаясь серой громадиной.

— Здравствуй! — звонким голоском задорно отвечала ему Шапочка. Она улыбалась, но скоро заметила, что незнакомец выглядел хмурым и недружелюбным, хоть пасть его кривилась в натянутой улыбке. Девочка всегда умела чувствовать неискренность, но не распознала ничего угрожающего для себя, лишь отметив, что волк чем-то расстроен.

— Девочка, а как тебя зовут? — еще шире расплылась неестественная улыбка.

— Красная Шапочка, — уже менее уверенно ответила девочка, нерешительно перебирая складки клетчатого синего платьица и плотнее сжимая пальцы на ручке корзинки.

— Красная Ша-апочка! — снова на распев отозвался собеседник, интересуясь: — А куда ты идешь?

— К бабушке, — уже чувствуя, что делает что-то неправильно, ответила непроизвольно девочка.

— К бабушке, — пропел волк. — А где же живет твоя бабушка?

— За березовой рощей и за быстрой речкой, по тропинке пройти — и будет домик, — но Красная Шапочка смущенно покраснела под цвет своего головного убора: — Только я вот, кажется, тропинку потеряла.

— Давай я тебя выведу на нее! — вдруг предложил свою помощь волк, совсем усыпив бдительность маленькой феи, для которой помощь животных являлась совершенно нормальной. Поэтому девочка даже обрадовалась. Но волк уже узнал те места, где по описанию находился домик бабушки.

— А какая она, твоя бабушка? — все так же делано ласково интересовался зверь, рассматривая Красную Шапочку.

— Хорошая! Добрая! — охотно рассказывала наивная спутница.

— Но как она поймет, что к ней пришла любимая внученька? — уже открыто спрашивал волк, однако девочка не заметила, как блеснули хитрые зеленые глаза зверя. Вернее, один глаз у него был ярко-зеленый, а другой карий, что сначала немного напугало, а потом даже позабавило. Вообще выглядел он неопрятно и потрепано: клокастая сизая шерсть с него свисала колтунами.

— Я когда к ней прихожу, три раза стучу. И говорю: «Это я! Красная Шапочка! Принесла пирожков от мамы!» — так Красная Шапочка выдала их негласный пароль.

Волк и правда вывел девочку на тропинку, а сам тут же ринулся обратно в чащу, зная короткий путь через овраги и поля, намереваясь подкараулить в домике бабушки внучку и съесть обеих.

Только оставшись в одиночестве, Красная Шапочка вдруг поняла, что нарушила оба запрета мамы, отчего сердце девочки тревожно сжалось, она пошла дальше по знакомой тропинке, все ускоряя шаг: «Надо было слушать маму… А если с бабушкой что-то случится? И не нравится мне этот серый. Он такой… грустный, а пытался казаться веселым».

Весь разговор Шапочки и Волка слышала из своего дупла старая сова, которая сначала была возмущена тем, что кто-то мешает ей спокойно отдыхать целый день, однако потом узнала зверя и испугалась, что рядом с ним находится всеми любимая дочка и внучка их лесных фей-хранительниц.

Сова догадалась, что Злой Волк ничего хорошего замышлять не мог, поэтому как только увидела серого, несущегося через поляну в чащу, громко заухала, созывая дневных птиц, так как сама не могла вылететь на яркое солнце.

— Наша Красная Шапочка в беде!
— Шапочка в беде! — передавали друг другу птицы.

Хрупкие лесные обитательницы не знали, как помочь бедной девочке. Две сойки полетели немедленно к бабушке и предупредили ее о том, что нельзя открывать дверь тому, кто придет первым.

Бабушка испугалась за внучку, заметалась по дому, не зная, что делать и как помочь. Думала она думала, так ничего и не придумала, если бы не посмотрела в угол, где стоял деревянная бочка.

Добросердечный старый медведь приносил бабушке-фее мед, которым она щедро покрывала пирожки и вареники. На него обратила внимание умная изобретательная женщина.

За лесом, там, где начинались владения людей, жил охотник, который охранял деревню от нападений волков. К нему-то и полетели другие птицы, не ведая, как иначе помочь их любимой подруженьке.

Мужчина долго не понимал, что хотят от него неразумные птахи, но вскоре из леса прискакало целое стадо зайцев, начав барабанить по пенькам и деревьям, подняв невообразимый шум. И все лесные обитатели с надеждой и мольбой смотрели на него. Тогда догадался охотник, что нужна его помощь. Он побоялся идти совсем один, и позвал своего соседа-рыбака, который захватил большую сеть. Вместе они направились туда, куда вели их обеспокоенные звери и птицы, за березовую рощу.

Волк же несся быстрее всех, но вспомнил, что бабушка не откроет, услышав его грубый бас. Тогда он выпил студеной воды из быстрой речки, и услышал вместо привычно хриплого рыка приятный голос, который при должном старании даже мог убедить глуховатую старушку.

И вот злодей уже прибежал к домику, запел то, что ему поведала Красная Шапочка. Но предупрежденная бабушка не открывала волку и, вооружившись ухватом, с опаской выглядывала из-за печки, не зная, куда спрятаться. Очень скоро волк понял, что его хитрый план не сработал, и настойчиво постучал. Но ответа не последовало, тогда он начал грубо колотить в аккуратно крашеные доски. Дверь тряслась, весь домик уже дрожал, отчего бабушка тихо охала и ахала. Наконец щеколда не выдержала.

Но стоило волку переступить порог, как он увяз в какой-то липкой, цвета растопленного золота, жидкости. Пришелец переминался с лапы на лапу, но от того только хуже приклеивался к полу. Вскоре он поскользнулся и упал прямо животом в мед. Шерсть быстро свалялась, волк испугался, что он так и утонет, но он рванулся вперед, отставляя в липкой массе особо длинные колтуны, напоминавшие войлок.

Зверь разозлился на хитрую пожилую женщину, зарычал на нее и одним движением лапы выбил ухват. Бабушка отступила к печке, закрываясь руками. Старая фея не могла долго бороться с крупным лесным хищником и решила, что настал ее последний час. Но тут его отвлекли легкие шаги на тропике, отчего бабушка побледнела, как полотно, узнавая пританцовывающую поступь внучки.

«Что же я наделала!» — в ужасе подумала Красная Шапочка, лицезрев волка на пороге и сломанную дверь, пообещав себе, если все закончится хорошо, никогда больше не нарушать запретов мамы. Но пока бедная девочка остолбенела от ужаса.

Волк уже хотел наброситься на девочку и съесть сначала ее, но тут на него наставил ружье охотник и накинул сеть рыбак, выскочивший из-за дерева. Волк повалился и трусливо поджал хвост.

— То-то же! — хмыкнули мужчины, довольные своей работой. Охотник вскинул поудобнее ружье. Теперь в глазах волка читался неподдельный ужас. Всегда он не любил этих людей с ружьями, всегда боялся, из-за этого и стал злым и подозрительным. А от вечного недоверия всем и каждому перестал общаться с другими животными, и даже невзлюбил хранительниц леса.

Охотник был непреклонен. Рыбак уверенно держал затянутой верную сеть, в которой нелепо барахтался зверь.

— Стой! Стой! Не смей убивать его! — внезапно Красная Шапочка, зажмурившись, загородила собой страшного зверя, не допуская мысли, что кто-то из обитателей Волшебного Леса может пострадать.

— Но он же волк! — удивился охотник.

— Он просто хотел есть, — растерянно, но искреннее воскликнула Красная Шапочка. — Правда? Вот, возьми пирожок!

С этими словами она выхватила из корзинки все еще теплый пирожок, приятно ласкавший обоняние голодного зверя хлебным ароматом.

Волк ощущал, что совершенно сбит с толку, поэтому свободной от сети лапой взял пирог, все еще с опаской косясь на сурового охотника.

— Это? Это правда мне? — робко посмотрел он на Красную Шапочку.

— Тебе! А кому же еще? — улыбнулась девочка, особенно просияв, когда из-за дверного косяка выглянула целая и невредимая бабушка, которая удивленно посмотрела на волка с пирогом в лапе. Выглядел он теперь совершенно не страшно, и под ружьем охотника сжался, как обычный глупый щенок.

— Опусти ружье, добрый охотник, — кивнула спокойно пожилая фея. И мужчина понимал, что она знает лучше него повадки лесных обитателей.

А волк, освободившись от сети, не пытался больше ни на кого нападать, а сел с виноватым видом на порог, сжимая в лапе пирожок, рассматривая его, как драгоценность, и заплакал.

— Что же ты плачешь? — изумилась Красная Шапочка.

— Мне никто… Никто и никогда не предлагал пирожков! И… И вообще ничего хорошего не видел я! — завыл грустно волк, утирая слезы.

— А ты делай добро! И будет хорошее! — утешала его Красная Шапочка.

— Права ты, деточка, — закивал охотник и убрал ружье, пообещав себе никогда больше не обижать зверей.

— Добро… Оно возвращается, — сказал задумчиво рыбак, сматывая сеть.

Волк преданно посмотрел в глаза девочки и неожиданно приветливо завилял хвостом, который непроизвольно скрутился задорным пушистым «бубликом». А когда волк отмыл со шкуры мед, оказалось, что его шерсть приобрела чудесный золотистый оттенок. Все его простили, когда он пообещал исправиться. Он сдержал обещание, и будто заново родился.

Так грозный лесной хищник превратился в доброго домашнего сторожа, который всегда радостно сопровождал Красную Шапочку, когда она носила гостинцы бабушке.