Дочь моего друга

Глава 1. Марина

Третий день к ряду я лежу в своей комнате и смотрю в стену, пытаясь собрать себя по кусочкам.

Потому что ровно три дня назад меня накачали веществами, похитили, избивали, а потом мой отец со своим другом ворвались туда и спасли меня. Папу сразу забрала полиция, а его друг…

Мы не были толком знакомы, а теперь он живет в нашем доме, потому что мой папа велел ему присматривать за мной. Как будто мне не девятнадцать, а девять, и я не могу о себе позаботиться.

Но, видимо, он считает, что не могу.

И этот самый друг, Рустам, считает точно так же.

Потому что носится со мной, как с ребенком. Таскает еду, чай, заставляет поесть, поспать, заставляет просыпаться или идти в душ, короче, контролирует так, как никогда не контролировал папа.

Мы-то и общаться с ним начали, когда мне восемнадцать стукнуло. Я всю жизнь не знала отца, мама говорила, что он просто козел, который нас бросил, но я не верила. Ну, или не хотела верить. Мы ужасно жили, мама работала проституткой и я знала об этом с шести лет. Образ жизни соответствующий, да и… Вообще жутко как-то было, если честно.

И потом я задалась целью найти папу. Нашла. Отчество у меня настоящее, мама сказала, что Давидовна я по тому самому “мудаку”, который нас бросил. Ну, а кто ищет, тот всегда найдет. Первая встреча была сложной, он не верил мне, я косо смотрела на него. Чтобы избежать разногласий — сделали тест ДНК. Совпало, папка.

Общаться было сложно, но мы смогли подружиться, и да! Ни единого дня из тех полутора лет, что мы жили вместе, он не опекал меня, как этот чертов Рустам.

Я видела его несколько раз всего, когда он приходил к отцу. Они обычно решали рабочие вопросы за пределами нашего дома, поэтому познакомиться и не успели. Когда отца подстрелили и он его притащил — видела последний раз. Ну… ну и потом, когда он вытащил меня из подвала того чокнутого мужика, которому папа прострелил голову.

Он был его старым другом, держали вместе бизнес, а потом случилось разногласие по какой-то причине, не знаю. Ну, мужик этот с катушек и съехал, захотел все себе отжать, и чтобы надавить на папу — взял меня в заложницы. Наивный идиот. Я до последнего знала, что папа меня спасет, даже когда с трудом соображала.

Так и случилось.

Только теперь тот мужик в могиле, папа — в тюрьме, а я… а я дома. Вместе с Рустамом.

И он меня раздражает. Каждую клеточку моего тела, правда.

Я не могу на него смотреть! Мне все еще плохо от произошедшего: очень болит рука, у меня ушиб, и в целом воспоминания не из приятных. Мутит постоянно от препаратов, которыми меня накачали, сплю плохо.

И тут он! “Марина, надо поесть. Марина, идем подышим свежим воздухом. Марина, Марина, Марина”. Р-р-р! Бесит меня, сил никаких! Не могу видеть его, не хочу видеть в своем доме, не хочу!

Зачем папа сказал ему присматривать за мной? Вот зачем? Я что, немощная?

Хорошо, хоть Дарина со мной. Без нее я бы и вовсе умом тронулась.

Наивная думает, что я не знаю о ее отношениях с моим отцом и до сих пор мне ничего не рассказывает. Но… ладно. Ей тоже сложно, поэтому сейчас пытать я ее, конечно, не буду.

Лежу на своей кровати, у меня какая-то апатия ко всему в последние дни, не могу перестроиться в нормального человека, сложно очень. Слышу стук в дверь и закатываю глаза. Рустам. Только он так стучит. Дарина либо не стучит вообще, потому что мы не привыкли так, либо ноготками по двери легонько.

А Рустам словно пароль какой-то себе придумал, два по два я его называю. Тук-тук. Потом пауза. И снова тук-тук.

С ума сойти можно…

Он не спрашивает, можно ли войти, потому что знает, что не отвечу. Заходит без лишних вопросов, привык уже тут, хозяйничает.

— Марина, надо выпить таблетки, — говорит он мне, вставая над душой. В его руках стакан воды и горсть таблеток, которые мне прописал врач, чтобы очистить организм от токсинов, или что-то вроде того. Он ставит это все на тумбочку у кровати, видимо, надеясь, что сегодня я буду более покладистой, чем вчера.

— Тебе надо, ты и пей, — отвечаю ему и переворачиваюсь на другой бок.

Я правда его терпеть не могу, хотя раньше мне в целом было на него плевать.

Дарина говорит, что я плохо поступаю, когда так себя веду, потому что он помогает нам, поддерживает, бегает по делам папы, но… Но поймите и меня! Пожалуйста! Я тоже жертва в этой ситуации, если вдруг кто не обратил на это внимания.

У меня мир рухнул в секунду, который только-только в комфортные условия выстроился.

— Марина, лекарства, — настаивает он, и вдруг моя апатия переходит в сильные, неожиданные эмоции. Меня простреливает злостью и агрессией, мне хочется кричать и драться, даже несмотря на то, как сильно болит рука.

Вскакиваю на ноги, правда теряю равновесие от резкого подъема, и тут же оказываюсь прижата к Рустаму. Не дает мне упасть, ловит. Чёртов надзиратель! А я, может, хотела упасть! Хотела и все!

— Отпусти меня! — кричу на него, пытаюсь вырваться. Но он огромный, как скала, ему мои попытки до одного места. Мышцы стальные, не пробить их вообще, никак не вырваться.

— Марина, пей таблетки добровольно, или я затолкаю их тебе в рот собственноручно.

— Угрозы у тебя так себе! Не верю!

И я правда не верю. Если он меня тронет, папа и ему голову открутит, я уверена.

Но мужик этот, видимо, верит в себя! Потому что ему хватает наглости повалить меня на кровать!

Я кричу, пытаюсь выкрутиться, но ему все равно! Он прижимает меня к кровати всем огромным собой, я не могу не то, что пошевелиться, да мне дышать сложно!

Одной рукой он надавливает мне на подбородок, заставляя открыть рот, а другой хватает таблетки с тумбочки и… И заталкивает мне в рот!