Долбанутая

Долбанутая

  1

   Она говорит, что я жалкий и ничтожный кусок говна, и что ей тошно смотреть на меня. Кидает мне в лицо недопитую кружку чая, и если бы не врождённая женская криворукость, то зарядила бы мне этой посудиной прямо в лобешник. Кружка разбивается за моей спиной и я затылком ловлю осколки, которые больно царапают мою немытую башку. Вот же, блядь, истеричка. А если бы попала? Она продолжает орать на меня, но я пропускаю её болтовню мимо ушей. Да разве можно услышать от взбешённой бабы хоть грамм адекватных мыслей? Она видит, что мне похуям её разглагольствования и хватает грязную тарелку, на которой ещё остался кусок остывшей пиццы. И она, блядь, швыряет в меня эту тарелку! Я не успеваю увернуться - тарелка глухим стуком влетает в правую бровь. Над глазом мгновенно наворачивается кровь, окрашивая в тёмно-красный мою переносицу, подбородок, шею. Пытаюсь руками остановить кровотечение, вытираюсь рукавом, а бабе моей похеру, она продолжает орать. Сука, хоть бы полотенце дала! И с какого хуя я заслужил к себе такое скотское отношение?

   Мне под руку попадается мой старый и уже пованивающий свитер, и я прикладываю его к ране. До меня доносится смысл слов моей освирепевшей бабы, которые она так тщательно выплёвывает из своего злобного, но красивого рта мне в душу. Она говорит:

   - Я от тебя ухожу! Ты слышишь меня, мудила? УХОЖУ! Видеть тебя не хочу, понял?! Никогда!

   И яростно хлопает дверью, выходя из комнаты. Я так раздражён, что никаких сил что-либо объяснять уже не остаётся. Потом вижу, как она возвращается. С какой-то дурацкой наивностью предполагаю, что она неожиданно поменяла своё решение и вернулась, чтобы поцеловать меня, обнять и остаться. Но, видимо, я полный дурак, и эта глупая мысль улетучивается в тот момент, когда я понимаю, что причиной её возвращения была забытая сумочка. И снова слышу как хлопает уже входная дверь. Ну всё, пиздец отношениям. Скатертью по жопе. Сайонара, сука!

   Встаю и включаю своё старенькое стерео. Выбираю песню "Зачем топтать мою любовь" группы "Смысловые галлюцинации". Врубаю как можно громче, чтобы эта истеричка, даже выходя из подъезда, услышала, как мне больно и пошла бы поскорее на хуй. Стебу. Болит сейчас только кровоточащая бровь, больше нихуя не болит.

   Решаю нажраться оставшимся пивом. Его, к счастью, достаточно, чтобы снять стресс и забыться на время. Вливаю эту дрожжевую субстанцию в глотку и чувствую, как её пенистая консистенция нежно стекает по стенкам моего разгорячённого от злобы желудка. Приятно внутри от пива и гадко от жизни. Решаю выйти в подъезд покурить, достаю последнюю сигарету и с наслаждением затягиваюсь. Удивляюсь насколько быстро эти ритуалы возвращают меня к жизни. Вот так, наверное, мужики и спиваются: их обижают злые суки, которые выжигают на сердце раны и стряхивают туда пепел своей бабской озлобленности. И тебе остаётся лишь вымывать алкоголем из сердечных ям эту грязь, а потом ждать, ждать и ждать, что кто-нибудь или что-нибудь заполнит образовавшиеся дыры. Невыносимая хуйня.

   Из соседской двери появляется рожа жирной старой бабки. Сразу было понятно, что это она: стоило ей хоть немного приоткрыть дверь, как из квартиры понесло старческой вонью, будто, бля, эти старики просто ссут под себя и им похуй. Зато не похуй на шум, который создаю я.

   Эта разлагающаяся морщинистая морда начинает с крика:

   - Ну чего вы, молодёжь, орёте-то! Спать не даёте! Да сколько ж это можно-то, а?! Крики эти, музыка эта сволочная ваша! Час ночи уже, дайте поспать!

   - Бабуль, отвали, - говорю я спокойно, - иди вон лучше помойся, а то воняет.

   - Ишь ты, блядь, шакал! Да я тебя...

   Старая дура хватает меня за рукав и начинает трясти как ошалевшая. Она меня бесит! Она меня, сука, бесит! Какого хера она позволяет себе меня трогать, бля? Ты чё, сука, блядь?!

   Пытаюсь как можно деликатнее высвободиться из её одуревшей хватки и при этом подавить в себе злобу, которую я испытываю сейчас к этой обрюзгшей проблядухе. Если я не буду держать себя в руках, то размозжу ей башку о перилла.

   Сука! Вот сука! Не отпускает! Тварь... Немного начинаю отталкивать её от себя, но эта помойная пизда оступается на лестнице и кубарем летит по ступеням, создавая шум, треск, вопли, сопли, блять, верища и хрюкая, как выебанная свинья. Ну я хотя бы высвободился от её страстных объятий. Совсем ебанулась.

   Прихожу в себя и понимаю, что старая-то лежит без движения. Её туша просто замерла на бетонной площадке и не двигается. Спускаюсь к ней, смотрю на её неуклюжее положение тела: ноги враскоряку, лицо направленно в потолок, глаза закрыты. Знаю, мне стоило бы прощупать пульс, но трогать её морщинистую шею мне пиздец как не хочется. Легонько тыкаю в бок ногой - никакой реакции. Бля, подохла что ли? Да не, не может быть! Ты чё, старая, вставай! Сука, наебать меня решила? Вообще пиздец, ахуевшая что ли? Пинаю её другой ногой, но уже сильнее - опять ничего.

   Тут из двери высовывается морда другого нашего соседа. Это Михалыч. Стоит в дверях и смотрит на меня с открытым ртом, видит как я пинаю бабку ногами.

   - Михалыч, я тут ни при чём! Я пришёл, а она уже валялась. Я легонько просто ногой её потрогал. Михалыч, ты чё? Куда звонишь?